– В субботу утром отправила Олегу фото Дениса! – со смехом рассказывает тридцатидвухлетняя Елизавета. – Пишу: «Вот, чтоб ты не рыскал по соцсетям в поисках моих ухажеров, высылаю фото сама. Как тебе?». Тут же перезвонил, злой, весь на взводе! Зачем тебе, говорит, нужен этот урод? Нищеброд, по глазам видно. Будет жить за твой счет, на мои алименты! А я ему – очнись, Олежек, на твои алименты, милый, и хомячок не проживет! Я давно уже стою на ногах сама!..

— …Квартира эта мне досталась от бездетной тетушки, – рассказывает сорокалетняя Ярослава. – Но не на халяву, как можно было бы подумать. Дохаживала я тетушку пять лет, сначала с десятимесячным ребенком под мышкой приезжала, варила супчики, стирала белье, мыла пол, вызывала тете врачей, навещала ее в больнице и так далее. Потом, конечно, сын подрос – но тетя, к сожалению, слегла, так что легче не стало. Последние годы было совсем тяжко. Реально, проще было бы ипотеку выплатить, чем «зарабатывать» квартиру таким образом, ухаживая за пожилым человеком в деменции. Хотя ипотеку мы с мужем тоже платили, параллельно, за другую квартиру, в которой жили с детьми. И до сих пор еще платим. После того, как тетушки не стало, и я сдала квартиру в аренду, выплата ипотеки, конечно, пошла поживее. Уже виден конец…

— Ой, я эту мамину подругу, тетю Наташу, просто с детства терпеть не могу! – рассказывает тридцатичетырехлетняя Майя. – Сплетница жуткая, интересов каких-то жизненных – ноль, только пожрать и знакомых обсудить за глаза. Нигде не бывает, ничего не читает… Так мне не нравится, что мама с ней общается, но что я могу сделать? Это сейчас ее единственная подружка. Они обе пенсионерки, созваниваются регулярно по телефону, болтают часами, мама все ей рассказывает, жалуется на жизнь. Так ладно бы еще про себя рассказывала! Я тут узнала, что она всю информацию про нас ей сливает, причем, в негативном ключе. Какой муж мой ужасный, какая я засранка, и какие бедные наши дети, и только на ней, маме, все в нашей семье и держится…

— ...Оказывается, они ждали много лет, когда я позвоню и выйду на связь! – рассказывает Ирина. – И отец, и бабушка, его мать. Почему сами не звонили – загадка. Но, я так поняла, оба ужасно обижались, что я, ребенок, этого не сделала...

— …Сватья мне позвонила – как, спрашивает, точно называется программа для пенсионеров, по которой ты в Турцию ездила? – рассказывает шестидесятилетняя Валентина Григорьевна. – Она тоже захотела. Пошла в МФЦ узнавать, а ей там – нет у нас такой программы. Она там еще скандал устроила – как нет, говорит, сватья у меня только что ей воспользовалась! Жалобу на них писать собралась на какой-то портал, скажи, говорит, точное название программы, у тебя же остались какие-то бумажки?.. Ну что я ей скажу? Говорю, не знаю название, у меня там подруга работает, позвонила мне – есть путевка, поедешь? Я согласилась, вот и все… На самом деле, конечно, никакой программы нет, поездки мне сын оплачивает. Просто он просит, чтобы жена об этом не знала. Вот и приходится придумывать всякие байки про городские бесплатные программы и льготы…

- ...Ты вообще думаешь иногда хоть, на какие деньги твой ребенок живет? - зло говорила в телефонную трубку женщина на остановке. - Что он ест, пьет каждый день, в чем в школу ходит?.. Любящий папаша!.. Причем тут "успокойся!"?.. Слушай, то, что тебя сократили и ты не работаешь - это больше не мои проблемы! Я тебя, неработающего, на своей шее везла три года!.. Да прекрати вообще, о чем ты?...

Ждущие автобуса пассажиры от нечего делать прислушивались к разговору.

– Представляешь, кавалер! Проводил... до ближайшей остановки! – с возмущением рассказывает тридцатипятилетняя Виктория о свидании с новым знакомым. – Ну вот скажи, я много требую от мужчин, да? У меня завышенная планка? Он мне пока ничего не должен?? Объясни, как так можно?!..

– …Ребенку моему старшему выписали очки! – рассказывает тридцатипятилетняя Раиса. – А у нас с мужем сейчас денег нет вообще. Думала, подожду до зарплаты, потом закажу, но в оптике сейчас акция хорошая… Пришлось маме звонить опять, просить взаймы. А мама, оказывается, у Верки была в тот момент, когда я позвонила. Ну, та наш разговор услышала, у мамы трубку забрала, закатила мне истерику. Она вообще любит нам с мужем советы давать на тему того, что не рожать надо, а работать… Про работу, знаешь ли, особенно доставляет: сама-то она домохозяйка! Не работала ни дня…

– В субботу с утра на дачу поехали, муж за рулем, как всегда, я рядом, – рассказывает тридцатилетняя Наталья. – Тут звонок от свекрови, я все слышу. «Ой, сынок, я в травмпункте! Шла по улице, поскользнулась, упала, подвернула ногу. Вышли, пожалуйста, пять тысяч рублей!». Да блин, ну сколько можно уже!

– А я ей говорю – Вика, я все могу понять, наши дети для нас малыши всегда, и в три года, и в тридцать! – с возмущением пересказывает свой разговор с подругой пятидесятипятилетняя Галина Серафимовна. – Помочь хочется несмышленышам! Но надо и меру знать! Извини меня, в нашем возрасте скакать потолки белить и обои клеить в свои законные выходные – это слишком! Это мало того, что ты квартиру свою наследную дочери отдала, технику им туда купила, мебель – так сейчас и ремонт делаешь сама, при живом-здоровом тридцатилетнем зяте? В голове не укладывается…

— Уже ведь спать ложились вчера, поздний вечер был! – рассказывает тридцатилетняя Тамара. – Я помылась, выхожу из душа, смотрю, муж в прихожей в ботинках стоит и куртку надевает… Я ему – ты куда это собрался? А он – да мать звонила, плачет, там у Нинки проблемы какие-то опять, поеду, посмотрю…

— ...Я все понимаю, Вика не подарок у меня, особенно сейчас, но так-то тоже нельзя, я считаю. В такой момент и не звонить жене. Она родить может каждую минуту! Я тут уже не вытерпела, в магазин вышла и позвонила зятю, говорю, ты что творишь-то вообще? Звони хотя бы, узнавай про состояние, родила или нет. А он мне – а что звонить? Родит – сообщит. А выслушивать ее истерики бесконечные я устал!..

– Честно говоря, не знаю, как к этому относиться! – рассказывает шестидесятилетняя Ирина Леонидовна. – Невестка у меня – человек, конечно, творческий. Не работает, времени у нее вагон, поэтому чем она только не занималась! И шила, и лепила, и мыло варила, и корзинки плела, и… да что только не делала. Завела аккаунты в инстаграме и в магазине мастеров, что ли, каком-то, пробовала продавать свои поделки, но о каких-то сногсшибательных успехах на этом поприще я не слышала…

— ...С матерью очень сложно общаться! — рассказывает тридцатишестилетняя Нина. — К словам цепляется, ноет, критикует, учит жить. После разговора чувствуешь себя полным ничтожеством! И не звонить вроде как нельзя, мать же все-таки! У нее кроме нас никого. Хорошо, дочка подросла, сбагрила я ей эту почетную обязанность, каждый день звонить бабушке…

- Младшей дочке рожать предстоит со дня на день! - рассказывает пенсионерка Зоя Викторовна. - Девочку ждем, внучечку... Очень переживаю, как все пройдет... Все-таки дочке-то уж под сорок, и первые роды в этом возрасте - это непросто... Что бы ни говорили!.. Я знаю, да, что все сейчас рожают и в пятьдесят, читала, но все равно волнуюсь, да и дочка, чувствую, тоже переживает...

- Все будет хорошо, Зоя Викторовна, не переживайте. Дочка ваша наблюдается у лучших врачей, проблем особых нет, правда же? Ну вот! Рожать тоже будет не в поле и не в глухой деревне, а в отличном современном роддоме. Тем более, люди они очень обеспеченные, могут себе позволить все самое-самое... Волноваться не стоит. Проблемам просто неоткуда взяться!

- Да, конечно, я знаю. Но все равно переживаю... Затянули они с этим делом, конечно, это все из-за Николая, зятя... Давно могли родить, ребенок бы уже в школу ходил!  Таня, дочка-то, малыша давно уже хочет. Но Коля... Он и слышать не хотел о ребенке! Танечка всяко уже пыталась - и разговаривала, и убеждала, и отставала на время с этим вопросом - может, сам созреет... Но он ни в какую. Не хочу, говорит, не время пока! Не дави на меня, дай мне созреть!

- Понятно... А теперь, значит, захотел? Пришло время?

— …Утром муж встал, пошел на кухню кофе себе варить, — рассказывает тридцатидвухлетняя Надежда. – А кофе-то и нет, кончился вчера еще, я последний себе высыпала… Идет ко мне, весь в претензиях – как так! Я ему говорю – а вот так! Я не виновата, что ты без работы три месяца сидишь, и денег в семье нет. А он – а кто тебе виноват? Я, мол, три месяца всего как уволился, а мы уже на мели! Хреновая ты, значит, хозяйка! Не накопила!..

— И вот четыре года мы уже в браке, и все четыре года папа Димку воспитывает в плане употребления обсценной лексики… в смысле, русского матерного! – делится двадцативосьмилетняя Дарья. – Папа вообще не выносит, когда при нем ругаются матом, сам никогда крепких слов не употребляет. А муж, Димка, может завернуть порой, особенно на эмоциях, и ничего такого ужасного в этом не видит. Папа сразу звереет, требует немедленно извиниться за эти слова. Муж извиняться отказывается принципиально – я же, мол, не мальчик, чтобы вы, Геннадий Ильич, мне указывали, что делать…

— …Звонить ей бесполезно: трубку она не берет и не перезванивает никогда! – жалуется на невестку шестидесятилетняя Лидия Викторовна. – Не слышала, говорит, звонка, а не отвеченный вызов поздно увидела. Врет! Как-то раз перезвонила ей с чужого телефона, она сразу взяла. Услышала меня и – ой, Лидия Викторовна, извините, я сейчас очень занята, давайте потом созвонимся, хорошо? – и отсоединилась… Повторного звонка я, конечно, не дождалась. Сына спрашиваю – твоя Лиза меня специально игнорирует? А он – мама, не говори ерунды, она просто занята сильно, двое маленьких детей, не всегда телефон слышит… Ну-ну, раньше слышала всегда почему-то! И отвечала сразу. А теперь что случилось?..

— В этом месяце, Оксана говорит, отец дал Игорю двадцать тысяч рублей – и все, денег больше нет! – рассказывает пятидесятилетняя Виктория Денисовна. – И что в наше время эта сумма? Поесть купить и машину заправить несколько раз? Пенсионеры больше получают! Живут на Оксанкину зарплату практически!

— Мне долго не везло в личной жизни, не знаю даже, почему! – делится тридцатилетняя Лидия. – Вроде все при мне – стройная, симпатичная, без детей, общительная, и хозяйка неплохая. Квартира своя есть, правда, сдаю ее в аренду пока, живу с мамой – так удобнее всем. При всем при этом долгие годы я вообще была одна, никого рядом! Сначала это вроде не парило, казалось, все успею. А потом стало напрягать. Просто вот до смешного уже – идем с подругой, к ней мужики клеятся, знакомятся, телефончик берут, а я рядом как в шапке-невидимке стою. И не сказать, что она лучше меня. Такая же, обычная, ничего особенного…