— У Костика, говорит, день рождения скоро, я решила – посудомоечную машину им подарю! – рассказывает про сестру Анна. – Я ее спрашиваю, а Олегу в прошлом месяце на день рождения ты что подарила? Бутылку не самого дорогого коньяка, кажется? Так-то не очень равноценные подарки. Неужели ты правда этого не замечаешь, что к сыновьям относишься по-разному? Ой, она аж как ошпаренная подскочила: мол, да вы все сговорились, что ли? Что вы все от меня хотите? Невестка старшая, жена Олега, на днях истерику устроила, теперь еще ты туда же!
— Разогретые макароны с покупными котлетами?! — муж Лизы, Игорь, брезгливо поковырял вилкой в тарелке. – Слушай, ну это, по-моему, уже совсем дно. Свиней в деревне у бабушки лучше кормят…
— Они такие красивые были, прямо как с картинки, – рассказывает при дочь и зятя Юлия Леонидовна. – Отличная пара. Я помню, как увидела Илью первый раз. Высокий, аккуратный, нарядный такой, с цветами, знакомиться пришел. Артиста одного мне напомнил, он часто в сериалах у нас играет, симпатичный такой, фамилию забыла… Ну, неважно. В общем, красавец внешне, и по характеру замечательный. Добрый, заботливый, ответственный…
— Не пропадать же добру, — бодро сказала Татьяна Валерьевна, ставя на стол перед своим мужем миску супа. — Ешь, Сергей, нужно суп доесть. Я его, правда, перед выходными еще варила, но он нормальный. Сейчас прокипятила, специй добавила, попробовала ложку — всё отлично! Как, Верунчик, не надумала? Может, все-таки налить тебе?
— Тетка у меня просто гуру скидок, наловчилась все покупать только по акциям, – рассказывает Марина. – Масло, чай, стиральный порошок. Она даже кефир ухитряется купить со скидкой. Копейка, говорит, рубль бережет…
— Мне её просто искренне жалко, — выдохнула Дарья, когда они с мужем вернулись с юбилея его матери. — Она хороший человек, трудится всю жизнь, буквально пашет. Но такое ощущение, как будто человек наказывает себя постоянно, делает то, что не хочет, но надо. Кому надо? Зачем? Не до конца понятно, если честно…
Юлия Вячеславовна смотрела на дочь и сдерживала раздражение. Сидит на кухне, в трениках и вытянутой футболке, волосы кое-как собраны, на ногтях облупившийся лак. Еще совсем недавно Лиля была красоткой, парни оборачивались на улице. Но сейчас… Роды повлияли на нее не самым лучшим образом. Потолстела, подурнела, как-то обрюзгла вся. Оно и не удивительно, рождение ребенка редко кого красит. Но ведь прошло уже больше года! Дочь поглощает тортики и шоколадки из магазина, запивая все это большими порциями сладкого кофе со сливками. На кухне вокруг Лилии бардак. Скоро обед, а им и не пахнет.
— Где всю ночь шлялась — туда и иди! – голос матери из-за двери квартиры долго звенел в ушах.
Маргарита стояла в подъезде в кофточке и в джинсах, держа в руках клатч и пакет с туфлями. Было почти три часа ночи. Она только-только приехала на такси из клуба — впервые в жизни, между прочим, решилась на девичник с подругами. Настроение было странное: так хорошо посидели с девчонками, но всё равно — ком в горле. Возвращалась как на казнь. Знала, что дома будет сцена. Но чтоб вот так — дверь на задвижку, и голос матери с той стороны…
— Вот честно, мне совсем не хочется быть такой классической свекрухой с женских форумов, которая вечно придирается ко всему и постоянно чем-то недовольна, – вздыхает Лариса Николаевна. – Но молчать, глядя на то, что происходит, у меня тоже не получается. Невестка в декрете, а дом зарос в грязи, ребенок мультики часами смотрит, уже наизусть их декламирует… Не потому, что Ира наша лентяйка, нет! Просто она взялась матери помогать… Родители ее развелись, мать всю жизнь не работала при богатом муже. А теперь вот осталась без средств к существованию…
— Ну сколько можно ему напоминать? – сокрушается Дарина. – Вот опять первое число прошло, денег нет. Второго с утра пишу бывшему – мол, не забыл ли ты про деньги. Сообщение прочитано, но ответа нет. Ближе к обеду пишу еще раз, мол, когда примерно ждать, злюсь ужасно – на него, на себя, на всю эту ситуацию. Чувствую себя попрошайкой какой-то, хотя ведь не прошу лишнего, только денег на его ребенка. Но снова молчание. Вечером, когда я уже доведена до белого каления, слышу – дзынь! – пришел перевод, наконец-то. Почему было вчера не отправить-то? Зачем тянуть? Деньги у него есть, это я знаю точно…
— Да я вообще не сразу поняла, что происходит, свекровь, Валентина Юрьевна, накинулась на меня, как фурия! – рассказывает Оксана. – По щеке ударила, вцепилась в волосы. Пашка тоже в шоке был, кинулся на подмогу, конечно. Всё случилось так быстро, что я только и успела живот руками прикрыть… Пашка быстро ее от меня оттащил, наорал на нее, взял меня за руку и мы ушли оттуда… Как в страшном сне. Никогда не думала, что мы до такого дойдем!
—...Я ж ей ничего плохого не делала, — жалуется Ольга. — Никогда. Я просто жила своей жизнью. Ребёнка растила. Мужа поддерживала. А свекровь — ненавидела меня всю жизнь, не знаю за что. И я что, теперь должна о здоровье её беспокоиться? Искренне?
— И как вот ехать теперь к свекрови на день рождения? — злится Надежда. — Мы два дня с мужем ругаемся, то орем оба, то молчим демонстративно. Вроде успокоимся уже, кто-нибудь скажет слово, и все по новой. А у свекрови праздник завтра, круглая дата, юбилей. Празднует по традиции на даче, мы приглашены загодя. Будут еще родственники, друзья свекров. Вот и как ехать? Мириться с мужем сил нет никаких. Делать вид, что все хорошо, играть там в счастливую семью? – не очень хочется. Сидеть с постным лицом, портить людям праздник, тоже так себе вариант. Или забить и остаться дома, мужа одного отправить? – так там куриный переполох будет, что случилось, да как же так…
— Да я просто фотки с дня рождения хотела с телефона мужа себе отправить! – рассказывает Екатерина. – Телефон лежал на тумбочке, взяла, у мужа графический пароль стоит, я его знаю, видела не раз – залезла. Там сразу переписка открылась с Антоном, приятелем с работы. Мемасики шлют друг другу, ржут, ничего особенного, так, прикольно, я несколько сообщений посмотрела, прокрутила ленту… И тут муж зашел в комнату и увидел, что у меня в руках его телефон! Что тут началось! Заорал, как ненормальный: «Отдай сюда! Кто тебе разрешил! Ты охренела, зачем лезешь в мои переписки? Это личное пространство, между прочим!..»
— …И вот мама вчера приехала к нам с Андреем, – расстроенно рассказывает Антонина. – Уже окончательно, на ПМЖ. В одной руке сумка небольшая, с которой она пять лет назад ушла из дома к бабушке, в другой – лампа с абажуром, взяла, говорит, на память… Кошмар ведь, если так подумать! Маме пятьдесят четыре, ни квартиры, ни работы, про здоровье я вообще молчу. Пять лет за бабушкой ходила, ужас, что пережила с ее деменцией, и осталась в итоге не с чем. Вернулась в нашу двушку, где мы с мужем и ребенок скоро родится… А квартира бабушки досталась тете Тане, маминой сестре. Вот это справедливо разве? У меня такое в голове не укладывается!..
— Жили, что называется, не тужили, все отлично было! – вздыхает Марина Петровна. — И вдруг гром среди ясного неба: сын сказал, что разводится. Я вообще ничего не поняла, если честно. А он заявил, что вдруг осознал, что не своей жизнью живет, и весь брак был ошибкой…
— Раечка, ну чего ты придумала с этой работой, у тебя ещё полгода декрета, – говорит свекровь. – Тяжело с таким маленьким ребенком работать. Сидела бы дома, тем более, лето на носу. Пусть Вася тянет, он же мужчина. Неужели его зарплаты вам не хватает?
А Вася тянет уже другую семью…
— Мать у меня неплохая в общем-то, – рассказывает Настя. – Мне на нее грех жаловаться. Выучила в институте платно, на работу устроила с помощью своих связей, с квартирой помогла. В детстве тоже было все нормально, у нас была полная семья почти до моих семнадцати лет. Я единственная дочь у родителей, как сейчас говорят, в попу дутая, учили, любили, на море возили. Мать зарабатывала больше отца, она все время на работе была, конечно, но отец во мне души не чаял. Занимался, разговаривал, на велике водил кататься. И мать тоже меня любила! Но есть одно «но»… Такое огромное «НО», что я до сих пор не могу дышать свободно рядом с ней.
— …Еще год-полтора назад я была совсем другой, — с горечью говорит двадцатидевятилетняя Полина. — Строила семью, мечтала о семье, о ребенке, верила, что мой муж – «настоящий мужчина», который будет рядом и никогда не подведет. Ведь я выбрала именно такого человека: надежного, ответственного, понимающего. А потом родился ребенок, и куда все делось? Сейчас я не только рожать от своего мужа бы не стала, я бы вообще бежала от него без оглядки, так, что волосы назад… Одного только не могу понять: это я такая дура, не разглядела, не поняла очевидного, или он таким стал за год?
— Я знала, конечно, что муж очень сына хотел, спал и видел себя папой мальчика, — говорит тридцатилетняя Арина. — Дочь-то у него уже есть, я думала, поэтому… Когда нам сказали, что будет сын, Кирилл просто на седьмом небе был от счастья. Все готов был для меня сделать, Луну с неба достать. Я никогда не задумывалась, а как бы он себя вел, если бы родилась дочь? Обрадовался бы хоть чуть-чуть? Или стал бы смотреть на ребёнка, как на ошибку? Потому что, судя по всему, именно так он и поступил в прошлом…