— …Мне коллега, с которой в одном кабинете сидим, завидует, что я с мамой живу! – рассказывает тридцатидвухлетняя Ксения. – Тебе, говорит, хорошо, такая помощь под боком, мама-пенсионерка! Ну да, в какой-то степени мне легче, согласна: мама забирает мою дочку, потому что сад работает до семи, а я до шести, но добираться мне до сада час десять, и я никак не успеваю вовремя… Эти десять минут каких-то, и ни туда, ни сюда. Просила начальство перенести рабочий день на полчаса, но у нас директор –тетка вредная, бездетная. Уперлась – нет и все, ваш ребенок – ваши проблемы. Нанимайте няньку! Ага, с нашими зарплатами только нянек и нанимать! Тогда зубы на полку надо положить будет!..

- Знаешь, еще месяц назад я смеялась: как бы мой Игорек не женился в свои шестнадцать! - рассказывает моя знакомая, Анна. - Вчера случайно видела их с подругой в нашем сквере. Что-то мне уже не смешно... Там такая деваха, это надо видеть...

— …Я ему так и сказала – либо возвращай старый график, работай, как все нормальные люди, с девяти до шести, либо …это не семья, в общем! – злится тридцатидвухлетняя Кристина. – Я себя матерью-одиночкой чувствую! Все на мне! Мы вообще не видимся с мужем на неделе в таком режиме, и это еще полбеды, главное – дети его тоже не видят. Утром наш папа теперь спит, вечером на работе, зачем такой папа нужен тогда вообще? Ради денег? Так ради них числиться в семье не обязательно, можно развестись и алименты платить…

— Вот буквально пару недель назад Вовка документы о разводе на руки получил, – рассказывает про своего брата Анна. – До сих пор, по-моему, не верит, считает, что это шутка какая-то со стороны Полины, ну, его теперь уже бывшей жены. Клянется, что развода ничто не предвещало.

— Мы с Игорем познакомились в его двадцать девять лет, три года назад, – рассказывает двадцатисемилетняя Алина. – К этому времени он уже стоял на ногах, лет восемь работал и получал довольно неплохую зарплату. Жил с родителями, деньги отдавал маме, она ему выдавала на проезд и обеды, и ничего особенного он в этом не видел – отец-то ведь тоже так делал. Ну как-то не задумывался даже, просто вот так шло и шло чуть ли не со студенческих лет… Я ему говорю, слушай, так ты мог уже за это время квартиру купить себе без всякой ипотеки. Он – да ну, какую квартиру, ты что. Говорю, хорошо, берем калькулятор, считаем. Большую часть твоей зарплаты умножаем на двенадцать месяцев и на восемь лет – сколько получается? Около семи миллионов рублей, а фактически и больше, потому что всякие премии были, бонусы, которые он тоже матери отдавал, да и зарплата у него в последние годы существенно выросла. И где эти деньги, вот где они?

– Самое удивительное, что я вовсе не из тех людей, которые считают, что родители чем-то обязаны, наоборот! – рассказывает тридцатилетняя Ирина. – Родители мужа – люди очень состоятельные. У них две квартиры, в том числе одна в Черногории, коттедж, у каждого свой автомобиль. А мы с мужем платим ипотеку. И мне это нравится. Зато никто не скажет ни сейчас, ни потом, что нам все родители принесли на блюдечке. Мы добиваемся всего сами и ничем никому не обязаны, это здорово!..

- Дочке почти двадцать пять, а она все еще одна! - вздыхает соседка-пенсионерка. - С работы домой, в выходные - с нами, стариками... Беспокоюсь я за нее... Да я понимаю, что это еще не возраст! Хотя тоже, как посмотреть. Ни разу не иметь близких отношений в двадцать пять - тоже плохо, наверно... Всё ей не до того было, училась в математическом лицее, потом в универе, головы не поднимая. Работала... Девчонки-подружки все уже с парнями, кто-то и замужем, а моя - все одна... Нужно ей как-то помогать, знакомить с кем-то!..а то так просидим!

— Старшей дочке Маше было семь лет, когда младшая у нас родилась, – рассказывает тридцатишестилетняя Алла. – Это мы специально подгадали так, перед школой. Очень удачно получилось, в декрет я вышла в конце августа, пару месяцев вплотную занималась Машей, наладила ей режим, помогла адаптироваться на первых порах. А потом родилась малышка. Мы ее очень ждали, в том числе и старшая рада была, особенно, когда сказали, что именно девочка будет. Она сестренку хотела, имя выбрала сама… Когда мы из роддома приехали, от меня не отходила, смотрела, вопросы задавала, интересно было. И все было бы прекрасно у нас, если бы не свекровь!

– …Да внучка проговорилась! – звенящим от обиды голосом рассказывает соседке шестидесятилетняя Ирина Макаровна. – Она маленькая еще, шесть лет, что на уме, то и на языке... Говорит, бабушка, а мама купальники купила такие красивые, и тапочки мне и Люсе, и новый чемодан, мы на море поедем скоро!.. Вот так. А я и не знала – мне даже не говорят ни слова…

Есть такие люди, которым в личной жизни катастрофически не везет. Например, моя соседка Таня. Казалось бы, все при ней – умная, красивая, а уж пироги какие печет – пальчики оближешь. Не женщина – мечта. Только вот незадача – почему-то рядом с ней все мужчины становятся теми самыми вошедшими в поговорку винторогими животными. Причем, неплохие мужчины - если взглянуть на них спустя какое-то время после расставания с Таней.

— …Они мне всей семьей доказывают, что это нормально, а я стою на своем: ребенок должен жить со своими родителями, а не с бабушкой! – рассказывает тридцатишестилетняя Анна. – Мужу говорю – сестрица твоя – кукушка, бросила ребенка! А он мне с пеной у рта доказывает – нет, не бросила! Потому что «бросила» -– это значит в парке на лавочке оставила, или сдала в детдом. А она просто отдала сына своей матери на воспитание. Мальчику хорошо, о нем заботятся, его никто не обижает – что еще надо? А то, что он со своей мамой, живущей в одном городе, общается только по телефону – это ничего страшного!..

– Сказала мимоходом свекрови, что в бассейн сына записала, буду водить два раза в неделю, в ответ опять порция негатива! – устало вздыхает тридцатипятилетняя Людмила. – «Да зачем это надо, в хлорке плюхаться, заразу собирать, простынет, грибок подхватит, сидите дома!» Ну это у нас обычная история… Что ни запланируешь – все глупости, зачем это надо, не выдумывайте, раньше без этого росли и ничего. Вот такая у нас бабушка, да!

–... А я с лета уже, представляешь, всю работу отдела волоку одна! – рассказывала девушка подруге. – Раньше мы втроем работали, потом нас оптимизировали, когда Настя уволилась. Все обязанности сложили на нас с Тамаркой. А в июле и Тамарка ушла в декрет, и осталась я одна... Вообще света не вижу уже пятый месяц. Пашу как конь...

– …Моя мама – просто обалденная теща! – рассказывает тридцатипятилетняя Екатерина. – С зятем у них полное взаимопонимание. В гости его зовет, готовит то, что он любит, подарки дарит к месту, всегда говорит, что с мужем мне исключительно повезло. Но вот как свекровь мама… гм… оставляет желать лучшего, в общем. С невесткой у нее отношения не сложились категорически! Причем, с самого начала, с первого дня знакомства…

— А я считаю, что дочь этим своим поступком просто наплевала в душу нам с отцом! — чуть не плачет пятидесятилетняя Вероника Михайловна. — Она прекрасно знала наше отношение к таким вещам. Я ей сто раз говорила: сожительство — это унизительно для девушки! Хочешь семью — пожалуйста: регистрируй брак и живи. В качестве жены, а не прислуги!..

— …Слышу, невестка со своей сестрой по телефону на кухне разговаривает в очередной раз! – рассказывает шестидесятилетняя Янина Михайловна. – Сестра у нее в процессе развода, там все тяжело и непросто. Бывший муж козлит, из квартиры ее с сынишкой выгнал буквально в халате и тапочках, теперь вещи не отдает. На дворе ноябрь, а Ольга с ребенком раздеты-разуты, сидят у матери, на улицу выйти не в чем. И наша Таня ей, слышу, говорит – не реви! В субботу у моего Андрея выходной, мы поедем с ним в вашу бывшую квартиру, вправим мозги этой сволочи, и вещи ваши заберем! Андрей с ним поговорит по-мужски! Успокойся, мол, хватит рыдать, все решим!..

Настя выросла в крепкой, дружной семье.
Мама и папа, помимо того, что действительно всю жизнь любили и уважали друг друга, были замечательными родителями. Никакой авторитарности. В семье и в воспитании царили демократия, взаимоуважение и любовь. Долгие откровенные беседы по душам, совместное чтение вслух, веселые праздники, пикники, любящий папа - рыцарь и защитник - все это у Насти было в полном объеме.

— …Получилось так, что родители у меня бесприданники оба, – рассказывает двадцатишестилетняя Фаина. – Мама из региона, из большой не очень благополучной многодетной семьи, приехала в Москву, работала, зарабатывала, становилась на ноги. Папа – москвич, но там отдельная история. Как только он закончил колледж, бабушка выписала его из квартиры в никуда, продала единственное жилье и уехала в загородный дом к своему мужчине. Сказала, что обязательства свои все выполнила, а теперь хочет начать жизнь с нуля. Связь с папой бабушка не поддерживала, даже когда узнала, что он женился, внучка родилась, не отреагировала, можно сказать, никак. В первый раз увидела меня лет в шестнадцать, наверно…

— Мне было девятнадцать, я на втором курсе универа училась, когда у тети, папиной сестры, случился инсульт, – рассказывает сорокалетняя Валерия. – Тете было за шестьдесят немного на тот момент, жила она одна, муж ее умер давно, детей у них не было. Сама тетушка отличалась непростым характером, с мамой моей они всю жизнь прожили в состоянии вражды, терпеть друг друга не могли. Из больницы тетю выписывали в практически лежачем состоянии, никто никаких прогнозов не давал, и папа предложил мне этот вариант – переезжай к тете Наташе, живи у нее, помогай ей в быту. Тебе, мол, и к универу близко, пешком можно дойти, и тете присмотр нужен, а больше и присмотреть-то некому. Родители работали, сестра была маленькая еще, училась в девятом классе. Ну, она у них и до сих пор маленькая, и в свои тридцать шесть, если их послушать, но это уже другая история…

— …Может позвонить ни с того ни с сего – мне плохо, мол, в глазах темно, сердце давит, на ногах не стою! – рассказывает пятидесятитрехлетняя Наталья Евгеньевна про свою бывшую свекровь. – Дочь срывается, летит к ней, по дороге вызывает скорую, объясняет ситуацию, что едет с другого конца города с ключами, бабушке плохо, встать не может, дверь не откроет сама… Приезжает, заходит с врачами в квартиру – бабка сидит за столом, здоровая и румяная, а мне уже лучше, мол! Ну, врачи укоризненно головой покачают, давление померяют ей на всякий случай и уезжают. Давление, к слову сказать, как у бойца спецназа… Дочь бабке выговаривать начинает – бабушка, ну что ты творишь, разве можно так нас всех пугать? А та – так тебя иначе не дозовешься. А мне надо, чтобы ты приехала и достала мне с верхней полки на лоджии банку с компотом…