— …Да я в магазине была, когда телефон зазвонил! – рассказывает двадцативосьмилетняя Инна. – У мужа выходной случился наконец-то, он дома с ребенком остался, меня отпустил в супермаркет. Это у меня теперь отдых такой: не с коляской бегом, как сайгак, за хлебом и молоком, а пойти так не спеша, выбрать продукты, посмотреть, что вообще продают… Ну вот, купила того, сего, на кассе стою, расплачиваюсь, продукты в пакеты складываю, и тут вдруг телефон…
— …Тут недавно даже к Анюте, двоюродной сестре, приревновала. Причем, ЕГО сестре, это вообще как?.. После семейного праздника Сережка вызвался отвезти Аню с дочкой на машине домой, они довольно далеко живут, а погода была не очень. Так что вы думаете, Светка схватила Ванечку, ну, их сына, растормошила, хотя он уже засыпал, одела и поехала с ними!.. Ну как зачем, мужа охранять, конечно! Мы все просто в шоке были…
– …Нет, ну ты представляешь! Тетке уже тридцать пять, а ведет себя, как в детском саду! – с возмущением в голосе рассказывает тридцатипятилетняя Вера. – Я про Маринку, подругу институтскую. Встречались мы с ней в субботу в кафе. Сделали заказ, сидим, общаемся – и вдруг мне звонит Юлька! Телефон лежал на столе, и Маринка увидела, от кого звонок… Ой, что там было!
- ... А я считаю, что в тридцать три года нужно уже не воротить нос и не перебирать кавалеров, а выходить замуж за того, кто есть! - рассуждает двадцативосьмилетняя Оксана, наблюдая краем глаза за сыновьями-погодками трех и четырех лет, которые гоняют мяч на детской площадке. - Иначе можно и совсем без семьи и детей остаться... Знаешь, как на тех картинках, что по соцсетям гуляют, где скелет в платье сидит, и подпись - "Она ждала принца..."
— …Андрей без работы остался, когда их с Анькой младшему года еще не было! – рассказывает про брата тридцатилетняя Вера. – Попал под сокращение. Несколько месяцев промыкались они, все запасы проели. Андрей вроде нашел другую работу, но не повезло, нарвался на мошенников, два месяца отработал даром и ушел, не солоно хлебавши. Думали они, думали, что делать, и решили поменяться: Анька вышла из декрета на свою работу, а Андрей сел дома с детьми…
– Нет, ну ты представляешь: я маме про внука говорю, что он в конкурсе рисунков первое место занял у нас, а она, не слушая, перебивает и начинает снова про своего Тотошку, тьфу! – рассказывает тридцатидвухлетняя Дина. – Она этого пса с рук не спускает, целует его, на стол сажает! Это, говорит, мой сынок, твой, если что, братик! Только этого мне не хватало! Не хочу быть тотошкиной сестрой…
- Он женат на своей работе! - жалуется на мужа тридцатилетняя Ольга. - Он все время там! Еще бы, конечно: дома семимесячный сын, с которым надо возиться, а в офисе - красота: интернет, чай с плюшками, приятное общение. Дураку понятно, где комфортнее!..
— … Такая неприятная ситуация, просто не представляю, как теперь быть! — рассказывает двадцатидвухлетняя Кира. — Свекровь на меня обиделась жутко!.. У нас с ней прекрасные отношения... были. Она столько для нас делает всегда, я ей очень благодарна. Подружки все на свекровей жаловались, я слушала и удивлялась всегда. Думала, как хорошо, что моя свекровь — вменяемая, адекватная женщина...
– …Я мужу говорю – а ты никогда не задумывался, что у наших с тобой мам абсолютно одинаковая пенсия, при этом у моей деньги есть всегда! – кипятится тридцатитрехлетняя Луиза. – И на шоколадку внуку, и на гостей, и на приличную одежду, и на лекарства – на все хватает! Зато Ольга Петровна, свекровь – это просто ходячая финансовая катастрофа! Пенсию получила десять дней назад, а сегодня уже звонит: сынок, беда, в кошельке двести рублей осталось, не можешь немного перечислить на еду?..
– Зять мой в свои тридцать восемь выглядит как картинка! – рассказывает пенсионерка Тамара Мироновна. – Подтянутый, элегантный, спортивный, всегда подстрижен, наглажен, напомажен! А вот дочь… После вторых родов набрала килограмм сорок, зимой и летом ходит в спортивном костюме. Это при том, что одежды всякой полно, и деньги у них есть! Но собой она заниматься совершенно не хочет. На голове дулька, на руках облезший лак, на ногах – старые кроссовки… Ну нельзя так!
— … Да Яна мне, в общем-то, даже не подруга, так, приятельница с работы, — рассказывает моя знакомая, тридцатилетняя Раиса. — Полгода в одном кабинете сидим! Конечно, уже давно все друг про друга знаем, про детей, мужей, родителей... Она одна воспитывает доченьку пяти лет. Ребенок в садике, няня на подхвате. Родители с дочкой ей не помогают никак, сама бьется. Живет очень скромно, я даже по обедам вижу — кашу да макароны носит из дома в судочке...
Как-то так складывается, что последнее время вокруг меня несколько знакомых семей с сыновьями, рожденными в девяностых.
— …Восемь лет уже всем богам молюсь, чтобы дочь развелась наконец с этим своим Денисом! – рассказывает шестидесятидвухлетняя Ксения Михайловна. – И что она в нем нашла? Разведенный алиментщик с двумя маленькими детьми от первого брака. Это уже показатель, я считаю! Нормальный мужчина из семьи с двумя малышами бы не ушел! А этот – эгоист до мозга костей! Всю жизнь думает только о себе!
- Я ни разу в жизни ни у кого ничего не просила! - любит повторять одна моя знакомая. - Всю жизнь все сама! Хотя жизнь меня не баловала!
И близкие ей люди знают, что это действительно так. Женщина овдовела в самые сложные девяностые годы, практически в одиночку растила двух детей, воспитала, обоим дала образование. Сейчас ее дети уже взрослые и успешные, но чего это стоило их матери, трудно даже представить.
- Оглядываюсь назад, и сама не верю! - рассказывает женщина. - Были времена, когда сидели на макаронах без масла, и на работу приходилось пешком идти, в летних кедиках по снегу, а потом ОРВИ лечить горячим чаем без сахара, потому что больше никаких лекарств в доме не было, и денег не было тоже... Сама ела через раз... Но просить мне никогда и в голову не приходило! Даже у близких, у родных... Ни за что! Никому никогда не жаловалась, никто и не догадывался, каково нам... Ничего, выгребли. Попрошаек терпеть не могу!..
– Ага, она вечно без денег. И маникюр сама делает, и на работу еду в коробочке носит, и вещей себе не покупает почти… Я говорю, Сонь, ты с родителями живешь, ипотеку не платишь, с ребенком у тебя бывшая свекровь сидит, ты работаешь и алименты получаешь – и что, неужели ты пятисот рублей не найдешь на нормальную стрижку? А она так усмехнулась – так что, ты думаешь, бесплатно все, что ли? Нет! Я родителям за комнату плачу, а свекрови – за то, что с дочкой сидит. Я так и села вообще. Вот такие нынче родители, представляешь? У меня просто слов нет…
– …Ну ты же моих родителей знаешь: они во внуке просто души не чают! – говорит тридцатичетырехлетняя Инга. – Все готовы ему отдать, балуют просто наперебой! Он у них свет в окошке. А когда я только забеременела, ты помнишь, что было? До пяти месяцев почти мне мозг выносили, скандалили – не нужен тебе ребенок, не сейчас! Потом не разговаривали вообще до самых родов, объявили бойкот…
– Ну раз дают деньги – отказываться, что ли? – недоумевает сын. – И причем здесь мы и наши нужды? Это материна организация ЕЕ поздравила с рождением Леры, не нас. Нас ведь тоже с работ поздравляли, и деньги передали. Суммы меньшие, но все же… И не факт, что прикарманила мать деньги, может, они позже бы большой хороший подарок нам купили. Сейчас-то все есть уже – и кроватка, и коляска, и игрушек с одеждой уже целый вагон…
– Из–за раннего брака в восемнадцать у меня, можно сказать, вся жизнь кувырком! – делится моя знакомая, Кира. – Мне тридцать три, а чувствую себя на сорок. Особенно по сравнению с ровесниками. Надо было слушаться маму и не спешить, эх...
— Золовка в автомобильную аварию попала в конце прошлой недели, – рассказывает двадцатишестилетняя Анфиса. – Она вообще в Питере живет и работает, естественно, свекровь в тот же день рванула туда… Вроде как авария по вине золовки – не справилась с управлением, вылетела с трассы, машина восстановлению не подлежит, у самой куча травм. Хорошо, хоть жизненно важные органы не задеты. Но предстоит лечение, и довольно дорогое: операции, штифты, пластины, искусственные суставы – все это выливается в кругленькую сумму…
Антон приметил Вику еще в институте. Хоть она и училась на два курса младше, не обратить на нее внимание было невозможно – яркая, веселая, всегда в гуще событий и людей. Антону всегда нравились такие женщины – в меру стервозные, насмешливые, немного циничные, уверенные в себе, честолюбивые и амбициозные.