— …Я мужу говорю – ну почему нельзя-то? – жалуется двадцативосьмилетняя Алина. – Я же не в ночной клуб плясать собираюсь, а к подруге на день рождения, в обычное кафе. Там одни девочки будут, пясть человек! Подруга близкая, мы с ней учились вместе, в общаге жили в юности. Видимся редко сейчас, у меня семья, ребенок, она работает целыми днями… Но муж непреклонен: нет, и все, никуда не пойдешь, я против! Я говорю, ну почему? «Я так решил, я тебя не отпускаю!»

— Я прям ото всех это слышу: «Ты должна сейчас все проблемы выбросить из головы, думать только о ребёнке», – жалуется Оксана. – А как это вообще делается? Может, у них есть кнопка какая-то? Или особый тумблер в голове? Нажал – и удалил все негативные мысли. Остались только розовые единороги. Было бы здорово, да. Жаль, у меня такой кнопки нет…

— Родители продали бабушкину трехкомнатную, доставшуюся папе по наследству, купили две однушки, одну мне, другую сестре, – рассказывает тридцатилетняя Лариса. – Мы с мужем сделали небольшой ремонт и въехали, живем втроем, с дочкой, которой полтора года. Копим деньги на расширение. Надеюсь, двушку возьмем перед школой ребенка, а может, даже на трешку замахнемся, не знаю пока…

–...Только перед Новым годом лоджию освободила – вынесла на помойку больших трехлитровых банок штук тридцать, а то и побольше! – рассказывает сорокалетняя Юлия. – Все заготовки свекрови выбросила наконец, а то уже ногу некуда было поставить! У нее на почве консервации бзик какой-то. Все лето-осень ночами не спит, стерилизует банки, варит-парит. И тащит потом нам. Все в промышленных масштабах, ведрами, бочками, десятками литров!..

– В субботу с утра на дачу поехали, муж за рулем, как всегда, я рядом, – рассказывает тридцатилетняя Наталья. – Тут звонок от свекрови, я все слышу. «Ой, сынок, я в травмпункте! Шла по улице, поскользнулась, упала, подвернула ногу. Вышли, пожалуйста, пять тысяч рублей!». Да блин, ну сколько можно уже!

– …А я дочери говорю: если бы ты хотела ребенка по-настоящему, он у тебя бы уже был! – говорит шестидесятилетняя Валентина Васильевна. – И мужчины твои тут вовсе ни при чем. Тебе тридцать семь лет! Раз к этому возрасту не родила, значит, сама не хотела. И никто тебе не виноват!

– Я своих родителей не понимаю! – вздыхает двадцатитрехлетняя Настя. – Прекрасно знают, что у меня своего дохода сейчас совсем немного. Сижу в декрете на шее мужа и его родителей. Муж у меня прекрасный, и свекры замечательные, спасибо им. Но мама с папой за меня совсем не переживают, даже не предлагают помочь. Просто выпроводили меня из дома и дверь закрыли, живут для себя. Это нормально вообще?

— …А она мне и заявила: Рита, говорит, не мотай мне душу, а? Ничего покупать не надо. Никакого ребенка не будет. В роддоме я напишу отказ…

— …Ну, значит, пойдешь и сделаешь аборт, — сказал Ольге муж Алексей совершенно будничным тоном. – Обидно, конечно, что так получилось. Но ничего. В жизни всякое бывает…

— …Я пожалела, что раньше расходы не записывала и чеки не собирала! – рассказывает тридцатипятилетняя Юлия. – Стала делать это только последние полгода, наверно, и вижу, что на бабушку у меня каждый месяц уходят приличные суммы. Квартплата ее на мне, лекарства, ремонт техники, телефон, интернет. Если к врачу надо – едем с ней на такси, несколько раз анализы платно сдавали – она болела, мне не хотелось таскать ее в поликлинику. Плюс, конечно, когда что-то где-то не так, она звонит мне, и я это решаю. Кран гудит, слив забился, розетка искрит, батарея не греет, лампочка перегорела – все это на мне…

— … Ребенок-то у нее есть, но она его не рожала! Это ее сестра, Марина ее взяла на воспитание… Маринке двадцать семь через месяц, сестре шесть лет. Мать у них умерла три года назад...

- Серега, ты никак разводишься, что ли? - осторожно расспрашивают друзья и близкие тридцатилетнего Сергея. - Ну как "нет", если ты дома не живешь, которую неделю ночуешь у матери! У тебя ребенок родился, а ты!.. Что у вас произошло, может, расскажешь?..

— Около шести лет назад наши свекры вышли на пенсию и исполнили свою давнюю мечту: продали квартиру в Москве и купили небольшой домик на юге, в Краснодарском крае, – рассказывает тридцатитрехлетняя Ульяна. – Муж изначально не одобрял эту затею, говорил, что стареть надо в городе, где и медицина на уровне, и коммунальные услуги, и досуг для пожилых людей… Свекор на него обиделся даже, говорит, ты нас в какие-то старики немощные записал. А муж еще подлил масла в огонь – конечно, говорит, немощные старики, а кто же вы еще, зря у нас людей такого возраста, как вы, на пенсию отправляют, что ли? Дом-то покупается не на пару лет, думать надо на перспективу…

— Ты с ума сошла, куда столько навалила на тарелку, Оль! — скривился Игнат. — И после этого ты удивляешься, что похудеть не можешь? Не удивительно, что тебя разносит во все стороны. Картошка, хлеб – тебе этого вообще нельзя, неужели сама не понимаешь?

У Виктории трое детей, двое школьники, младшему сыну три года.

Рождение третьего ребенка было в основном Викиной инициативой. Старшие дети подросли, пошли в школу, и Вика стала ловить себя на том, что заглядывается на детские коляски. И, хотя еще некоторое время назад и думать не хотела о третьем, ибо погодков своих растила без бабушек и нянь и вымоталась с ними основательно, тут вдруг поняла, что просто обязана родить, иначе и жизнь не в радость.

– Муж мне тут заявил – ты, говорит, почему матери не звонишь, сложно тебе, что ли? – рассказывает тридцатисемилетняя Юлия. – Она обижается, мол, вообще про нее забыли! Я сначала даже оторопела, вроде с мамой мы на днях встречались только. А он, оказывается, Ольгу Аркадьевну, свекровь, имеет в виду! Я говорю, ну так своей маме ты сам и звони. А он –я на работе целый день, мне некогда, ты дома сидишь, неужели тебе сложно набрать ей хоть через день? Она же нам помогала всегда. Я чуть не упала! Говорю, что-то я не помню, в чем помощь-то была?

Насте тридцать два года, тем не менее в анамнезе у нее уже три (только официальных!) брака. Третий брак еще длится, впрочем, ситуация в нем складывается так, что развод, скорее всего - дело недолгого времени. Но Настя нисколько не унывает.

– А что ты обижаешься? Ребенок правду сказал. Девочка хочет матерью гордиться, это нормально. А с тобой ей стыдно из дома выйти!..

Моя знакомая, Екатерина, родилась и почти двадцать пять лет прожила с фамилией Пчёлкина. Не сказать, что она от этого факта в восторге. Фамилия всегда казалась ей несерьезной, детской какой-то. Впрочем, Катя понимала, что ей еще повезло, могло быть куда хуже. Лучше уж быть в классе Пчёлкой, чем, как некоторые - и сказать-то стыдно...

- Нам еще ладно, мы - женщины! - рассуждала лучшая подружка Светка Распопина. - Выйдем замуж, сменим фамилию. А вот мальчишкам каково... Криворогову, Тупарю, Хренову... Им всю жизнь такими и оставаться! Вот где ужас!..

— Больше года живем с мужем у моей мамы, – вздыхает двадцативосьмилетняя Есения. – Это при том, что есть своя квартира, за которую мы платим ипотеку. Но жить в ней нельзя – там идет ремонт. Хотя «идет» - это, конечно, громко сказано. Практически стоит, который месяц уже… Квартира однушка, по площади небольшая, но фронт работ там приличный – взяли ее в убитом состоянии, после алкаша, который пил и друзей водил. Деньги в покупку вложили все, которые у нас были, плюс взяли небольшую ипотеку. Ремонт муж планировал делать сам, с помощью друзей и двоюродного брата. И сначала активно взялся: вытащил оттуда хлам, завез кое-какие материалы… И все застопорилось! Муж работает на пятидневке, вечерами ездить ремонтировать не успевает, и по выходным тоже получается не каждый раз. То устал, то заболел, то брат работает, не может помочь, а одному там сложно…