– ...А я помогать свекрови в старости не собираюсь, пусть даже не надеется! – говорит тридцативосьмилетняя Юлия. – И считаю, что у меня перед ней совесть будет чиста. Она за пятнадцать лет не помогла нам ничем! Ни материально, ни физически, ни добрым словом, ни с детьми ни разу не посидела, в отличие от моей мамы... Всю жизнь свекровь повторяла, что она не обязана никому и ничем. Ну, наверно, она права – не обязана. Только я тоже теперь ничем ей не обязана. Вот так!
– …Я вот только одного не пойму! – вздыхает тридцатилетняя Надежда. – Неужели ребенку в год действительно так нужна бабушка, что я должна переступить через себя и общаться со свекровью – ради дочери?
— …Да я, честно говоря, вообще в шоке была, когда узнала, что они второго ребенка решили завести! – рассказывает пятидесятишестилетняя Галина Тихоновна. – Спросила их – вас кто-то гонит, что ли, куда вы торопитесь? Старшему ребенку двух лет не будет на момент родов, а у него уже детство кончится… Разумеется, невестка надулась опять, она вообще не терпит ни слова против, с ней только соглашаться всегда надо, а иначе обида — я со своими советами лезу в их семью. Мы, говорит, вас помогать не попросим, не переживайте! Ну-ну, говорю, посмотрим…
— …Я ей говорю – Светка, да у тебя золотая свекровь вообще! – рассказывает про подругу тридцатидвухлетняя Кристина. – Денег не просит, живет отдельно, в гости почти не ходит, в семью не лезет… А она – да где же не лезет в семью, мол, лезет, и еще как! Каждый день звонит сыну вечером, чтобы узнать, что тот до дома добрался, все в порядке. Она спать без этого не ляжет. Если он не позвонит, будет набирать сама…
– ...Я про эту Лидию Николаевну только и слышу от дочери последние десять лет! – обиженно вздыхает Антонина Васильевна. – Все праздники они у свекрови и ее мужа. Отдыхать вместе ездят! По магазинам ходят, что-то покупают, обсуждают. Лидия Николаевна то, Лидия Николаевна сё! Родная мать не нужна!
– …Постоянно «стреляет» деньги в долг – небольшие суммы, то тысячу, то пятьсот рублей! – с возмущением в голосе рассказывает двадцатишестилетняя Таисия. – Иногда отдает, но чаще нет. Вроде бы и мелочь, но она копится! Вот в понедельник опять взяла на аптеку две тысячи, «до послезавтра». Ну что – уже неделя прошла, денег нет! Мы тоже их не рисуем! Я Вовке вчера сказала – давай, звони на выходных, разговаривай с матерью, пусть возвращает долг! А он мнется. Неудобно, мол…
— Ну должна же она понимать, что она для Витеньки совсем не подарок! – рассуждает пенсионерка Светлана Петровна. – На три года старше, ни ума, ни образования, ни вкуса! Село селом. Да еще и с прицепом! Она благодарна должна быть за то, что Витя ее с ребенком взял! Где бы она была, если бы не он!..
– …В общем, мать ему опять деньги сунула, Ир, представляешь! – рассказывала молодая женщина подруге, стоя в длинной очереди к кассе супермаркета. – Я ее сколько раз просила – не надо этого делать, Антонина Львовна! Вы медвежью услугу сыну оказываете! Ну должна же она понимать, что он вообще с дивана тогда вставать перестанет. Но нет, не понимает. Каждый месяц, как часы, тащит ему деньги…
– ...Понимаешь, зайка! – начинает мямлить Злата. – Бабушка Таня – она хорошая. Просто она прожила трудную жизнь... Она болеет, много нервничает, поэтому ругается...
Злата говорит и сама чувствует в своих словах неправду. Ну какую там трудную жизнь? Муж-подкаблучник, единственный сын в яслях на пятидневке с трех месяцев, работа – не бей лежачего...
– ...И вот я очень опасаюсь, что мамо мечтает, выйдя на пенсию, взгромоздиться на шею к нашей семье! – вздыхает Марьяна. – Ну что, ипотеку выплатили, больше никому ничего не должны. Самое время мамо на ручки взять и тащить...Но я не хочу! У нас с мужем двое детей, мы сами не жили еще толком с этой ипотекой! Нигде не были, ничего не видели. Надо откладывать на образование детям, на лечение, да вообще, неизвестно, что впереди...
– Представляешь, Люба, она мне так и заявила: я, мол, буду делать только то, что мне нравится! – эмоционально рассказывает соседке про свою невестку шестидесятилетняя Анна Борисовна. – Готовить, убирать, как ты понимаешь, к категории «нравится» не относится, поэтому с этим – не к ней. Сначала Ленька прибегал после работы, разгребал завалы и готовил сам, потом ему это надоело, видимо, и наняли они домработницу. Но этим не ограничилось. Работать нашей Кате, видишь ли, тоже нравилось не особо…
– Я никогда не чувствовала себя за мужем, как за каменной стеной! – жалуется тридцатипятилетняя Людмила. – Нет, у нас все хорошо. У мужа масса достоинств. Он добрый, щедрый, совестливый, отличный отец, понимающий партнер, мягкий бесконфликтный человек. Но проблема в том, что защищать меня он не будет. Не только физически, но и на словах. Нет, я знала, что беру, когда выходила за него замуж. Но бывает обидно...
– …Да были бы они, эти деньги, никто бы ни слова не говорил! – вздыхает тридцатилетняя Анастасия. – Я бы дала свекрови на лечение, мне не жалко, здоровье – это святое. Но их нет! А она стоит на своем – найдите, не такая уж это огромная сумма, я у вас первый раз в жизни что-то прошу – и никаких доводов слушать не хочет…
– У свекрови день рождения был, мы с мужем и сыном поехали поздравлять, - рассказывает тридцатилетняя Марина. – Купили цветы и торт – знаешь, такой, дизайнерский. Ребенок выбирал! Круглый торт как бы уже разрезан на кусочки, каждый кусочек в кружевной бумажке, и все кусочки более-менее обычные, а один очень красивый, с шоколадным мишкой с цветком… Конечно, ребенок глаз положил на этого мишку!
– Не понимаю, что делать! – грустно вздыхает шестидесятилетняя Нина Викторовна. – Сын во всех ситуациях принимает сторону невестки! Всегда на ее стороне. Что я ни скажу, смотрит на меня снисходительно. Мама, говорит, не беспокойся, Таня сама все знает, она нисколько не глупее тебя… Таня у него всегда права! Даже тогда, когда делает заведомую ерунду!