– …Кризис у него, что ли, какой-то начался, не знаю! – рассказывает про мужа сорокалетняя Людмила. – Все ему не то и не так! Ходит мрачнее тучи, с Нового года уже такой… Заявил тут мне, представляешь – чувствую, говорит, я вам нужен только из-за денег! Вот же ведь! Я еле сдержалась, чтоб не ляпнуть – конечно, из-за денег, не из-за красоты же твоей неземной? Сам бы подумал! Трое детей в семье, как-никак. Я их теперь одна поднимать должна?!
– Да не планировала она с ним никаких серьезных отношений сначала! – рассказывает про подругу тридцатисемилетняя Галина. – Прекрасно знала, что он женат. Просто этот развод из нее все силы вымотал! Ну и решила она отвлечься немного, чувствовала, что этому Паше нравится. Посмеяться, пофлиртовать. Кто же знал, что это так далеко зайдет!
— ...А мне Кирюху по–человечески жалко! Будет теперь алименты платить восемнадцать лет, это же уму непостижимо. Зарплата у него хорошая, компания белая. Тыщ сорок, поди–ка, будут высчитывать... Надо ж так влипнуть!
— ...Мне так жалко Оксанку! Представляешь, к свадьбе всё было готово уже, всё заказано. И тут такой облом! На ней лица нет эти дни, что там говорить... Все в курсе уже, что свадьба планировалась, а теперь каждому надо объяснить, что ничего не будет. Люди, конечно, не спрашивают в лоб, что случилось, но у всех глаза по ложке, и за спиной–то все равно шушукаются...
– Даже не потрудился лапши на уши навесить, честный он, видишь ли... – никак не может успокоиться подруга. – Ты бросаешь ребенка на маму, которой все это тоже жутко не нравится, отпрашиваешься с работы пораньше, едешь на другой конец города, потом в ночь–полночь домой... Он тебя даже до утра оставить не может! Как шелудивого кота, за дверь выставляет... Ах, заплатил за такси, какой благородный, надо же!.. Ты себя на помойке нашла? Неужели приятно быть вот таким запасным аэродромом, который забросят при первой же возможности?
– …Мне даже подруга самая близкая заявила: мол, Аня, я всегда была на твоей стороне, ты это знаешь. Но в этом вопросе я тебя не понимаю, прости! – рассказывает тридцатидвухлетняя Анна. – Мы живем в небольшом городке, где все всех знают. Все время слышу шепоток за спиной! Да и не только за спиной. И уже сама начала сомневаться – думаю, может, я правда делаю что-то ужасное?..
– Еще зимой это все началось! – рассказывает шестидесятилетняя Тамара Эдуардовна. – В один прекрасный день сын позвонил, вроде как по какой-то ерунде. А потом, в конце разговора, как бы невзначай попросил – да, мама, вот еще, тут такое дело, если Вероника вдруг тебя спросит, скажи ей, пожалуйста, что сегодня я ночую у тебя! Я аж поперхнулась. Говорю, ты с ума сошел? Куда меня втягиваешь? Сам разбирайся со своей женой. Не собираюсь я никому ничего говорить, тем более – явную неправду! Не нужен мне этот позор на старости лет!
– …Знаешь, не мое дело судить, но у меня в голове не укладывается: его мать такого наговорила и наделала в его семье, а ему хоть бы что! – рассказывает про зятя пенсионерка Алла Кирилловна. – Образцовый сын. Деньги ей дает, продукты возит, к врачам записывает, решает ее проблемы… Вот в пятницу взял отгул и поехал на дачу – у матери день рождения, отмечать будут там, гости соберутся. А Татьяна моя с сыном дома остались…
– …Я ей говорю, мол, Света, как из электрички выйдешь, бери такси, по автобусам с ребенком не мотайся, тем более в час пик! – рассказывает про дочь пенсионерка Людмила Аркадьевна. – А она мне – мам, ну какие электрички, я договорилась – нас с Анечкой Игорь отвезет! Я ей – что еще за Игорь? А она – ну, Мартынов Игорь, не помнишь, что ли? В нашем классе учился, высокий такой… Он нас с Аней, мол, до дачи отвезет, я тебе ребенка оставлю, а Игорь меня назад до города подбросит…
– …А теперь она еще и беременна, оказывается, летом будет рожать! – с возмущением рассказывает сорокавосьмилетняя Инна Олеговна. – Я мать ее, Маринку, спрашиваю – так они поженились все-таки? Нет, говорит, пока не хотят… Прямо уж, «не хотят», говорю! Да если бы твою Наташку кто-то звал в ЗАГС, она уже там бы была давно… А вообще жалко девку: творит со своей жизнью непонятно что. Институт бросила, год не доучилась, сошлась с этим мужиком, живет у него на птичьих правах, сейчас еще ребенок на шее будет…
– Сын с этой Машей встречается уже год! – рассказывает сорокапятилетняя Александра. – Оба студенты, учатся, правда, в разных вузах, познакомились у общих друзей… У Маши прямо вот любовь–любовь, это видно. У сына... ну, так. Относится к ней с симпатией, но чтоб без нее свет был не мил – такого нет…
– Я, честно говоря, детей не люблю, и никогда не хотела! – делится пятидесятивосьмилетняя Ирина Львовна. – Замуж вышла в двадцать два, а родила только в двадцать девять… Зачем? Ну, принято было так в наше время. Мне мама так и говорила – футбольную команду от тебя никто не ждет, а один ребенок в семье нужен обязательно, все равно рожать придется, сколько не откладывай... Ты роди, мол, отстреляйся, а уж потом с чистой совестью занимайся, чем хочешь!..
– Замуж надо выходить без розовых очков, с холодной головой, – говорит двадцатидевятилетней Анжеле мать. – По любви ты уже выходила. Чем это закончилось, не помнишь?
Ирина беременна, на седьмом месяце, тем не менее недавно оформила развод с мужем.
Как ее вообще занесло в этот брак, можно только удивляться.
Все, буквально все с первого дня говорили и предупреждали – добра не будет, и только растерянно разводили руками – ну вот что она в нем нашла? злой, неуравновешенный, пьющий, нищий, одним словом проблемный... Не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы предугадать – этот брак ненадолго.
– …Тридцать первого вечером мама вдруг звонит и заявляет – Таня, мы не приедем. Празднуйте без нас! – рассказывает сорокалетняя знакомая. – Я говорю – мама, что случилось-то? Мы ведь уже все запланировали. Муж за машиной пошел, за вами хочет ехать, внуки ждут! Она говорит, пусть он приезжает, я салатов наготовила, вам передам, да подарки ребятам тоже заберет. Но только пусть не удивляется – у нас Олег...
