– …Да я вообще сомневаюсь, моя ли она дочь, или в свое время мне ее подменили в роддоме! – рассказывает шестидесятилетняя Валерия Ивановна. – А что, тридцать пять лет назад это могло быть запросто! Рожали по десять-пятнадцать человек одновременно, детей сразу заворачивали и уносили, приносили кормить на следующий день уже спеленутых, только нос торчит… Ну теперь-то уж что же, что есть, то есть. Просто она для меня чужой человек, я ее никогда не понимала, ни в детстве, ни сейчас!
…Когда-то у Натальи Ивановны была квартира-двушка, приватизированная на нее и сына в равных долях. Хотя почему, собственно, была? Квартира есть и сейчас, та же самая, так же на двоих с сыном. Просто жить в ней невозможно. Там сейчас чужие люди - бывшая невестка с детьми, которая съезжать даже не собирается. У сына уже другая семья, а Наталья Ивановна живет в арендованной квартире, и со страхом думает, что будет, когда она не сможет работать и платить за жилье...
– Муж мне тут заявил – ты, говорит, почему матери не звонишь, сложно тебе, что ли? – рассказывает тридцатисемилетняя Юлия. – Она обижается, мол, вообще про нее забыли! Я сначала даже оторопела, вроде с мамой мы на днях встречались только. А он, оказывается, Ольгу Аркадьевну, свекровь, имеет в виду! Я говорю, ну так своей маме ты сам и звони. А он –я на работе целый день, мне некогда, ты дома сидишь, неужели тебе сложно набрать ей хоть через день? Она же нам помогала всегда. Я чуть не упала! Говорю, что-то я не помню, в чем помощь-то была?
– Как встретится с мамочкой – приезжает назад чернее тучи, ссориться начинаем на ровном месте, претензии какие-то глупые выдвигает, из пальца высосанные! – рассказывает Агнесса. – Я уже в последнее время его прямо в лоб спрашивала – это тебя мама, что ли, накрутила? Как долго к ней не ездит – все нормально у нас, живем, проблемы решаем. Как только побывает – все наперекосяк!
– …Целый час я с ней стояла, отойти не могла – она мне все жаловалась, как ей тяжело с ребенком! – рассказывает про двадцатипятилетнюю Юлию общая знакомая. – Ну конечно тяжело, я по своим детям помню этот возраст в полтора года. А у нее дочка еще и гиперактивная. Только отвернешься, она уже мамин телефон в песочнице закопала и на горку залезла, да… Юлька говорит, у меня уже депрессия от всего этого. Я ей – ну перестань, какая депрессия! Депрессия – это болезнь, а у тебя просто сильная усталость. Надо отдыхать, высыпаться. Мужа, говорю, побольше привлекай к ребенку… А она мне, представляешь, заявляет: ну нет, мужу ребенка я не доверю! Я чуть не упала вообще. Каково?
— ...В полпятого утра ребенок захныкал, он приболел сейчас, — рассказывает тридцатилетняя Ксения. — Я подскочила, смотрю — мужа нет! Вообще дома нет, представляешь?.. Ни куртки, ни ботинок, ни ключей от машины. Ложились вечером вместе! Звоню, спрашиваю — ты где вообще? Все нормально, говорит, спи, я — у мамы!.. Это мать ему в два часа ночи позвонила, он встал, собрался и поехал к ней!..
– Ты знаешь, как он мне объяснил то, что разводиться собрался? – с возмущением говорит тридцатитрехлетняя Оксана. – Ты, говорит, целиком и полностью занята ребенком, я тебе не нужен… Ну детский сад, скажи? А кем я должна заниматься-то? Сына бросить и перед мужем на задних лапах скакать, что ли, я не понимаю? Чего ему надо вообще?..
– …У свекрови первая реакция была, когда она только узнала полгода назад, что у нас с Денисом будет ребенок – «я приеду помогать»! – рассказывает тридцатитрехлетняя Нора. – Ну, тогда я с ней спорить не стала, мне вообще не до того было: на шестой неделе попала в больницу с кровотечением… Но теперь все хорошо, до родов остался месяц, и вот новости – Денис говорит, мать билеты взяла! Через две недели будет, чтоб заранее все подготовить! Но я не хочу никаких гостей! Говорю Денису, а он – ну я же не скажу ей: «не приезжай!» Если хочешь, скажи сама…
– Ты представляешь? Мне почему-то он пакеты не таскает! – обиженно говорит Антонина Георгиевна. – Домработницу чего-то тоже не нанимает! А этому придурку, папаше своему – пожалуйста… Где справедливость, скажи? Сволочь настиг было бумеранг, за все то хорошее, что он натворил в течение жизни, а Сережка спасает его от расплаты. Да что же такое! После всего, что было, отрывать деньги у детей и нести папаше, в голове не укладывается…
…Новый папа требует порядка в вещах и поступках, не разрешает девочке влезать в разговор и перебивать взрослых, определил ребенку несложные обязанности по дому и следит за их выполнением, делает замечания, чаще всего вполне справедливые. Однако, когда твоим ребенком при тебе начинают командовать, становится не по себе…
О том, что нервничать беременным нельзя, Карина знает и так, но – как тут не нервничать? Всеми силами она пытается убедить себя, что все будет хорошо, но дрянные мысли так и лезут в голову. Столько лет попыток позади, тридцать пять уже, если сейчас все сорвется, то когда? Муж любит детей, хочет ребенка, все эти годы он держался достойно, был рядом, но как он воспримет ситуацию, если Карина сейчас потеряет беременность...?
– …Плывет все перед глазами, чувствую – не то что-то! – рассказывает шестидесятилетняя Калерия Борисовна. – Померила давление – ну конечно, под двести. Звоню дочери, а она сбрасывает! Один раз, второй… Насилу дозвонилась! Так она еще и наехала на меня, представляешь? «У меня совещание, я не могу говорить, а ты трезвонишь без конца! Давление? У тебя всю жизнь давление, ты что, не научилась с ним справляться? Дома куча лекарств, выпей таблетку и ложись, или скорую вызови. Все, пока! Больше не звони, вечером поговорим!»
– …Две недели назад сижу вечером дома, вдруг сын звонит, – рассказывает пятидесятипятилетняя Ирина Егоровна. – Говорит, мама, выручай, кроме тебя помочь некому! Что случилось, спрашиваю. Оказывается, Людмилу, невестку, скорая забрала с аппендицитом, сразу на операционный стол. Сын говорит, я еду в больницу, сейчас Анечку к тебе завезу. Возьмешь?
– Еще зимой это все началось! – рассказывает шестидесятилетняя Тамара Эдуардовна. – В один прекрасный день сын позвонил, вроде как по какой-то ерунде. А потом, в конце разговора, как бы невзначай попросил – да, мама, вот еще, тут такое дело, если Вероника вдруг тебя спросит, скажи ей, пожалуйста, что сегодня я ночую у тебя! Я аж поперхнулась. Говорю, ты с ума сошел? Куда меня втягиваешь? Сам разбирайся со своей женой. Не собираюсь я никому ничего говорить, тем более – явную неправду! Не нужен мне этот позор на старости лет!
– …Поругались с мужем! – рассказывает тридцатисемилетняя Влада. – Как ни в чем не бывало мне заявляет вчера – мама, мол, приглашает Даньку к себе на дачу! На недельку или больше, как пойдет. Я говорю, если ты с ним поедешь, то пожалуйста, без проблем. А он – ну как я поеду, я же работаю! Ну если ты работаешь, говорю, то никаких разговоров о маминой даче быть не может! Маме твоей я ребенка не доверю в принципе больше никогда, на пушечный выстрел она к Дане не подойдет!.. Я, по-моему, это ясно сказала еще три года назад, и повторять не собираюсь!
