– …Я ей говорю – Вероника, ну куда тебе сейчас ребенок? – грустно рассказывает шестидесятилетняя Антонина Николаевна. – Тебе двадцать четыре года, ты только-только работу нормальную нашла, по специальности. Ни жилья еще, ни денег, ни опыта, жизни еще не видела! Молодые сейчас подметки рвут, чтобы чего-то в жизни добиться, заложить фундамент, а ты сядешь в декрет на три года… На нас с отцом, говорю, не надейся. Тарелку супа мы тебе, конечно, нальем, и из дома не выгоним. Но сидеть с ребенком принципиально не будем, ни я, ни отец!..
— А я считаю, что дочь этим своим поступком просто наплевала в душу нам с отцом! — чуть не плачет пятидесятилетняя Вероника Михайловна. — Она прекрасно знала наше отношение к таким вещам. Я ей сто раз говорила: сожительство — это унизительно для девушки! Хочешь семью — пожалуйста: регистрируй брак и живи. В качестве жены, а не прислуги!..
— ...Маринка, ну ты–то в курсе, что я сейчас никакого ребенка не планирую? Мне двадцать три года! Дети мне не нужны... Я только–только на работу устроилась, зарабатывать стала, карьеру делать. На море съездила этим летом — первый раз в жизни, девчонки! Я сто раз говорила всем, что хочу немного пожить для себя, после нищего детства. И Генка в курсе тоже! Он знает, что раньше, чем лет через десять, даже думать ни о какой беременности не хочу!
У Веры в анамнезе гражданский брак длиною в шесть лет, диплом филолога и, как у многих девушек, мечты о простом женском счастье – чтоб любящий муж, здоровые ребятишки, уютный дом и пироги по воскресеньям.
– …Так мне и заявила перед праздниками – мама, это Толя, я переезжаю к нему, мы будем жить вместе! – расстроенно рассказывает про дочь пятидесятилетняя Александра Михайловна. – Нет, ну про существование Толи я, конечно, знала и до этого. Они встречаются около полугода. Толя недавно закончил вуз, работает, снимает комнату. Парень вроде неплохой… Только мне все равно это не нравится! Не такого я хотела для дочери в девятнадцать лет!
– Золовка замуж собирается! – рассказывает тридцатилетняя Елизавета. – В тридцать четыре года первый раз. Свекровь сбилась с ног: готовится к свадьбе. Будет все по высшему разряду: платье с фатой, ресторан, лимузин, голуби с неба. Смущает только то, что невеста сейчас на шестом месяце. Интересное положение видно всем уже без очков…
– …Золовка, младшая сестра мужа, матери заявила – сейчас, говорит, месяцами и годами никто не встречается, как раньше! – рассказывает тридцатисемилетняя Анна. – Люди знакомятся уже после того, как съедутся, вот так вот!.. Для того, мол, и съезжаются, чтобы лучше узнать друг друга именно в быту, в повседневной жизни. И прогулки в парке тут никак помочь не могут… Свекровь в шоке – по ее словам, Вита этого парня увидела живьем только неделю назад, и уже к нему переехала!.. Это вообще нормально, а?
Вероника в гражданском браке прожила почти десять лет, у нее с гражданским мужем Павлом общий сын–второклассник.
И семейной жизнью своей молодая женщина все это была в целом довольна. Жили не хуже других, официальных, пар, заботились друг о друге, растили ребенка – никто, кроме самых близких, и не знал, что они не женаты. Конечно, сначала, может быть, по молодости лет, Веронике хотелось стать "настоящей" женой. Хотелось красивую свадьбу, белое платье, колечко на пальце, статус замужней женщины... Хотелось порой ввернуть где–нибудь в разговоре фразу типа "А вот мой муж говорит..."
– В общем, год встречались они с этим Денисом, теперь он зовет мою Катюшу переехать к нему! – рассказывает пятидесятилетняя Зинаида Андреевна. – Дочка радостная была, собирала чемоданы… В выходные они планировали переезд, но в пятницу Катя пришла с работы, а на ней лица нет… Тут такое случилось, говорит, не знаю, что теперь делать!..
Две знакомые семьи в разное время оказались в одной и той же ситуации – дочка, умница–красавица, отличница и гордость, влюбилась на первом курсе института, в восемнадцать лет, в однокурсника.
И мальчики в обоих случаях вроде были неплохие – умные, вежливые, порядочные. Один минус – студенты, причем, из простых семей, без квартир, машин и денег.
– …А я как знала, что не стоит нам спешить новую соседку по комнате искать! – рассказывала подруге в маршрутке девушка лет двадцати пяти. – Наташке говорю – давай подождем немного. Но она – ни в какую! Чего ждать, говорит, платить за лишнюю комнату я не собираюсь. Ну вот, месяц назад въехала новая девочка, а сегодня Зойка звонит! Ушла от своего, представляешь! Сидит где-то в гостинице с чемоданом, срочно комнату ищет, спрашивает, не свободно ли у нас…
– …Да потому что надоело уже жить в подвешенном состоянии! – рассказывает подругам двадцативосьмилетняя Полина. – Съехались два с половиной года назад. Планировали пожить вместе, притереться, проверить чувства, а через год подавать заявление в ЗАГС. Только через год оказалось не до того – у Славы сильно заболела мать, мы все стояли на ушах. Навещали ее по больницам, искали врачей, консультировались со светилами…
– …Нет, ну это вообще нормально? – возмущается пятидесятипятилетняя Софья Борисовна. – Две недели назад родила, и ни слова не сказала! А я на сына еще бочку покатила – говорю, у тебя дочь родилась, а ты молчишь! А он на меня смотрит круглыми глазами – как дочь, мол, Варваре только еще в октябре рожать…
Дочке Регины Кирилловны, Клаве, двадцать два года. Девочка учится, заканчивает вуз, через полгода защита. Но об учебе мать не переживает - там у дочери всегда все было в порядке.
Беспокоится Регина Кирилловна потому, что у Клавдии первые, так сказать, серьезные отношения.
Ольга и Геннадий родом из небольшого городка, затерявшегося на просторах России, бывшие одноклассники. Закончили школу, потом вузы в областном центре, вместе уехали в Москву, сняли квартиру, работали, жили в гражданском браке.
