— …Я таких мужиков не уважаю вообще! – рассказывает сорокапятилетняя Татьяна. – И никогда мне такого не понять, когда к ребенку относятся, как к ошибке молодости. У меня зять такой, муж старшей сестры. Ему уже хорошо за пятьдесят, а он всю жизнь боится, что ему кирпич на голову упадет, и часть его имущества старшему сыну достанется. Поэтому они все, что покупают, оформляют сразу на Светку, сестру: машину, квартиру, гараж, участок, сейчас вот дом построили, тоже, разумеется, на Светку записали. Мишка гол, как сокол! Ошибке молодости поживиться будет нечем…
– …Аккуратно попросила отца после выписки из больницы сделать завещание, так он мне такой скандал устроил! – вздыхает тридцатилетняя Мария. – Как у тебя язык повернулся, кричит, как в голову такое пришло! Не буду я ничего делать, мол, умру – все разделят по закону… А я по закону не хочу! Тогда, получается, его старшая дочь, ну, от первого брака, получит какую-то часть от нашего с мамой имущества. И я не понимаю, с какой стати?
– Вполне возможно, что он жил с ней только из–за квартиры! – судачат кумушки. – Да так оно и есть, точно! Ему было с ней удобно, вот и все. И крыша над головой, и чистота в доме, и еда горячая всегда наготовлена – поди плохо!.. А без квартиры она ему и не нужна вовсе...
– Ты ненормальная, что ли! – говорит Людмиле лучшая подруга. – Не выдумывай! Вот еще, делиться! Эх, если бы мне вот так кто квартирку подарил...
- Ездили на свадьбу к младшему брату мужа, - рассказывает двадцатисемилетняя Елизавета. - Ты представляешь, родители им подарили на свадьбу ... квартиру! Свекровь прямо на свадьбе вручила ключи! Да, это было очень эффектно, все обалдели. А больше всех, наверно, мы с мужем. Я, конечно, все понимаю, и за молодых очень рада... Но нам почему-то таких подарков родители не дарили...
– Муж, он в командировке сейчас, позвонил, говорит, что там такое ужасное Соня бабушке сказала? – рассказывает сорокалетняя Алла. – Мать плачет, капли от сердца пьет, говорит, скорую вызывала вечером, так плохо было… Ну, честно говоря, капли от сердца не показатель ни разу, я сколько ее помню, столько она плачет и пьет их демонстративно, и скорую тоже вызывает на каждый чих. Но дочку, конечно, спросила, что там у них с бабушкой произошло…
– Взяла меня невестка просто измором! – сердится Ирина Васильевна. – Каждый день трезвонила – ну что вы решили, мол? В итоге я сказала, что сделаю завещание. Поехали к нотариусу, все оформили. А потом... В общем, сын вообще мне не понравился в этой истории! Мила меня трясет, как грушу, с завещанием, а он сидит, ложечкой по блюдечку водит, глазки опустил… Да ну! В общем, думала я, думала, и сделала нехорошую вещь. Сходила опять к нотариусу, и переоформила завещание. Сделала совсем другое, молча, никто не знает. И говорить пока не буду. Не хочу опять эту муть поднимать...
– Да мы с мужем даже и не думали никогда свою отдельную квартиру покупать! – рассказывает тридцатичетырехлетняя Елизавета. – Жили с моей бабушкой, всех все устраивало. Я в этой квартире в институте отучилась, вышла замуж, мужа сюда же привела, родила двоих детей. Бабушка нас всех обожала, и всегда говорила: Лизонька, эта квартира – твоя! И вот бабушки не стало, завещания, оказывается, не было, и квартира отошла моему отцу! А он заявил – квартиру буду сдавать, хотите, могу сдать и вам, мне все равно, но только никаких скидок на родственные отношения делать не буду, не взыщите...
– Как поссорился с родителями двенадцать лет назад, так они практически и не общались до самого конца! – рассказывает про брата тридцатипятилетняя Наталья. – Я так думаю, отца это сильно подкосило. Как же, любимый сын! Поэтому он, может, и ушел из жизни так рано… А в этом году и мамы не стало. Когда она заболела, и стало ясно, что… ну, в общем, дело плохо, я уже Игоря просто за шиворот к ней притащила. Говорю, хватит уже, мирись с матерью!.. Ну, конечно, обнялись, плакали… Игорь с похоронами потом очень помог, одна бы я, просто не знаю, как справилась со всем этим. Отца-то от завода его хоронили, а маму полностью мы сами…
– У нас замечательные отношения с бабушкой были, да и немудрено: я – ее единственная внучка от единственной дочери! – рассказывает тридцатитрехлетняя Валентина. – Я все детство у нее провела! Почти все выходные и каникулы. Мы с ней болтали, книжки читали, мечтали... И она говорила – вырастешь, моя квартира достанется тебе! И при родителях повторяла не раз: у вас жилье есть, а моя квартира будет Валечке, чтобы у нее с самого начала было жилье!..
- На сына, брата моего, обижена, слышать про него не хочет! - рассказывает тридцатипятилетняя Кира. - У меня, она считает, крыша над головой есть. А вот Олеся - бедная, несчастная, куда же она пойдет, если что... Я в шоке вообще! Говорю, мама, Олеся тебе никто, бывшая невестка! А она - Олеся, может, и никто, но ее дети - родные внуки... Не знаю, что теперь делать!
У Киры - семья, ребенок-школьник, работа. Жизнь, как у всех, со своими радостями и проблемами. И, как, наверно, всем, Кире подчас кажется, что проблем у нее куда больше, чем радости. Совсем еще недавно брак Киры висел на волоске, и уже казалось, дело на всех парусах идет к разводу.
У Анны совсем еще нестарая свекровь. По паспорту ей немного за пятьдесят, однако выглядит Татьяна Петровна гораздо старше.
Возможно, виной этому – нелегкая жизнь. Родила она рано, рано осталась одна, и всю жизнь посвятила сыну. Жили в материальном плане так тяжело, что и теперь, когда давно уже все наладилось, сын вырос, женился, работает на хорошей работе и регулярно подбрасывает маме копеечку, – Татьяна Петровна не может расслабиться, поверить в то, что трудности позади, и перестать ждать от жизни подвохов.
– …А я смотрю, внучка набрала подработок, головы не поднимая пашет! – рассказывает пенсионерка Лариса Леонидовна. – Днем на основной работе вкалывает, вечерами переводы делает для разных заказчиков. Я ей уже говорю – Ниночка, у тебя что, семеро по лавкам, что ли, зачем ты так надрываешься-то? Тебе двадцать четыре года, в этом возрасте гулять надо, а ты света белого не видишь! А она только отмахивалась – мол, бабушка, я деньги зарабатываю, они всегда пригодятся…
Новиковы приехали в Москву в конце девяностых из далекой Сибири.
Там, в маленьком городке, осталась просторная трехкомнатная квартира, родители, друзья. Жить на малой родине было замечательно, но, вот незадача, голодно. Работы не было, соответственно, денег тоже. Население перебивалось разовыми подработками, торговлей на рынке и прочим подножным кормом.
– … От дочери я такого точно не ожидала! – чуть не плачет сорокапятилетняя Маргарита. – Вчера я ей опять звонила, пыталась поговорить. Донести до нее, что она на эту трешку никаких прав не имеет! По крайней мере, моральных! Это моя квартира!.. Я – единственная наследница моей матери, и причем тут Полинка, вообще не понимаю!