— Брату двадцать девять, – рассказывает двадцатитрехлетняя Милана. – Недостатка в девушках у него никогда не было. Он спортивный, симпатичный, высокий кареглазый брюнет, у него квартира, машина, хорошая работа. Сам по себе он щедрый, веселый, начитанный парень, без вредных привычек, чистоплотный, вежливый, ухаживает всегда красиво. С несколькими девушками он уже начинал жить вместе, но ни с одной из них ничего серьезного в итоге не вышло. И все его пассии были очень похожи друг на друга: хрупкие невысокие брюнетки с длинными волосами. Как сестры-близнецы, очень красивые, прямо модели. Вот и последняя его девушка такого же типажа, похожа на его предыдущую, прямо одно лицо. Я, когда с ней только познакомилась, пару раз непроизвольно называла ее именем бывшей подруги, не специально, правда…

 Пока мать была в больнице, ее сожитель притащил к ним в дом какую-то бабу. Мать теперь обвиняет дочь: та отказалась приезжать и кормить взрослого мужика, а ведь она просила.

— …Я и так-то себя чувствую под колпаком у свекрови! – жалуется тридцатичетырехлетняя Алина. – Такое чувство, что наша мамо буквально дышит мне в спину. Она любопытная донельзя! И в шкаф нос сунет, и в сумку, и спросит всегда, кто звонил и что сказал. А тут еще это! В общем, ее сын ее подруги установил матери на телефон приложение для определения местонахождения родных, и теперь подруга видит, кто из домочадцев где находится. И Серега, муж, такой – так давай, мам, и тебе такое сделаем, это проще простого! У нее глаза загорелись, конечно: «Давай! Сделай!» Я говорю, зачем это надо? Я не хочу, чтобы за мной следили! Я против категорически, играйте в эти игрушки без меня. А муж мне, такой – а что ты так возбудилась-то, тебе есть, что скрывать?.. И свекровь тут же: а что такого, мол, действительно, у тебя секреты какие-то от нас, что ли? Почему ты не хочешь? Это же может пригодиться в плане безопасности…

— …Муж в пятницу пришел с работы, чувствую, не в своей тарелке, – делится тридцатитрехлетняя Марина. – Мялся, мялся, потом говорит – мама завтра в гости приглашает, может, съездим? Ну, отвечаю, раз приглашает, то поезжай, детей можешь взять в нагрузку. Муж мне – нет, мама приглашает нас всех, хочет увидеться. Мало ли что она хочет, говорю. Я к ней не езжу и не собираюсь, причину ты знаешь, так что обойдись без меня... И началось: «Я не понимаю, сколько можно дуться, пять лет прошло, забыть уже пора, твои эти бойкоты выглядят глупо!». Блин, но я тоже не понимаю, как можно после того, что случилось, делать вид, что ничего не произошло? Как можно выгораживать свою мать в такой ситуации, ездить к ней в гости, улыбаться, как будто все в порядке, да еще и всех вокруг убеждать, что все хорошо и она чуть ли не права?..

— …У мужа были дела в Москве, ну и я за ним увязалась, у меня выходной был, говорю, заедем к дочке, еды домашней передадим, – рассказывает пятидесятитрехлетняя Инесса Михайловна. – Варенье малиновое, лечо, пельмени я налепила, встала утром рано, пирог ее любимый испекла. Дочка наша, Пелагея, в Москве учится в институте, на втором курсе, квартиру там снимаем ей, деньги на жизнь даем. Конечно, она пытается подрабатывать, но пока получается не очень. Да мы с мужем и не сильно это приветствуем, говорим: ты, главное, учись сейчас, пока мы помогаем. Наработаешься еще…

— До беременности была пятьдесят пять килограмм, рожать пошла чуть за семьдесят, мне казалось, это я много набрала! – рассказывает тридцатилетняя Арина. – Сколько-то, разумеется, оставила в роддоме, но далеко не все. Все мне говорили, будешь кормить грудью, похудеешь. Кормила больше года, меня только несло вширь. Ну ничего, говорили, бросишь ГВ и все войдет в норму. Ага, бросила. Ребенку два года, а я уверенно преодолела на весах отметку в восемьдесят килограмм…

— Дочь на той неделе позвонила, говорит, мам, я работу нашла, точнее подработку! – рассказывает пятидесятишестилетняя Валентина Яковлевна. – Спросила, не смогу ли я с младшим внуком сидеть по утрам с восьми до десяти примерно. Ну, я не против, живу рядом, вполне могу приходить, почему бы и нет. Внука я люблю, и мне не сложно. Тем более что он спит еще в это время, нужно просто посидеть в соседней комнате на случай, если ребенок проснется. Спрашиваю, а что за работа-то? Дочь говорит – офис убирать в соседнем доме. Прийти, вымыть пол, пыль протереть и в туалетах убраться. Офис небольшой, два часа на все про все хватить должно… Я дочери говорю, а что за необходимость-то такая в твоей работе возникла, Диму что, уволили? А она – нет, мам, ты что, он работает, все в порядке. Ну просто хочется же и мне свои деньги иметь…

— …Мне тогда только двадцать один год исполнился, я была влюблена, любимый сделал мне предложение, подарил колечко, – вздыхает двадцатисемилетняя Мария. – Мы подали заявление, стали готовиться к свадьбе. Ну, точнее, даже не мы, а наши мамы – почему-то в обеих семьях посчитали обязательным устроить нам на свадьбу торжество с рестораном, лимузинами, тамадой, трехэтажным тортом и чем там еще надо по списку… Родители развернулись не на шутку. Моя мама все время была на созвоне с родителями жениха, что-то они там бесконечно решали, обсуждали, советовались. Тогда я как-то вообще легкомысленно отнеслась к тому факту, что свадьбу нашу, получается, оплачивают родители. И жених тоже не возражал. Ну, вроде как хотят родители, чтоб все было как у людей, и сами за это платят – пусть.

— Эта Олеся – моя дальняя родственница, я даже затрудняюсь определить, кем она мне приходится, седьмая вода на киселе, в общем, неважно, – рассказывает двадцатисемилетняя Татьяна. – Она моя ровесница, но судьба у нее – не позавидуешь. Родители ее развелись, когда она еще в начальной школе училась. Мать съехала к любовнику, а дочку сплавила к пьющему бывшему мужу и его матери, которая тоже временами любила принять на грудь…

— С Олегом мы вместе полтора года, год назад съехались, планируем пожениться, копим на свадьбу, думаем подавать заявление весной, – рассказывает тридцатидвухлетняя Надежда. – Я замужем не была, детей у меня нет, но очень хочу. Олег разведен, и официально он тоже бездетный, хотя у него есть Костя…

— …Зятю сейчас сорок шесть, дочери почти тридцать, около четырех лет вместе они, три года женаты, – говорит пятидесятивосьмилетняя Диана Львовна. – Конечно, мы с мужем были категорически против этого брака. Он ей в отцы годится, это раз. Потом, у него два брака за плечами, детей, правда, нет. И вот теперь ему срочно нужен ребенок! Каково? То есть стрекозел этот жил, не тужил почти до полтоса, лето красное пропел, а сейчас вынь да положь ему наследника!..

— …Работа – это вот прямо не мое! – усмехается тридцатидвухлетняя Людмила. – Терпеть не могу работать. Помню, до декрета еще в офисе все время на часы украдкой смотрела и ждала конца дня. На знакомых, которые истово трудятся на дядю так, что пообедать забывают, домой возвращаются за полночь, смотрела, как на ненормальных... Для меня работа в офисе была каторгой, хотя ведь не сказать, что я лентяйка. Дома на диване не лежу, все время что-то делаю. И при этом чувствую себя отлично. Но в офис ходила, как на каторгу. Думала, что дело в профессии, планировала в декрете переучиться на что-то более мне близкое и интересное. Но со временем все больше понимаю, что профессия ни при чем, я просто домохозяйка по призванию…

— В этом месяце, Оксана говорит, отец дал Игорю двадцать тысяч рублей – и все, денег больше нет! – рассказывает пятидесятилетняя Виктория Денисовна. – И что в наше время эта сумма? Поесть купить и машину заправить несколько раз? Пенсионеры больше получают! Живут на Оксанкину зарплату практически!

— …Муж сказал, что неплохо бы нам компьютер купить, – рассказывает тридцатитрехлетняя Дарья. – У нас дома есть стационарный, но он старенький уже, и игры не тянет. А тут у мужа день рождения скоро, тридцать пять лет, вроде как круглая дата. Ну и он попросил себе комп в подарок. Я, честно говоря, от мира игровой техники далека, в гаджетах особо не разбираюсь, прелести компьютерных игр не понимаю, но мужу хочется. Он обещает сам собрать его даже, так дешевле выйдет. Ну хорошо, говорю, посчитай, сколько надо денег. В общем, он посмотрел, написал мне – блин, у меня чуть глаза не вылезли из орбит! Больше моей месячной зарплаты, и гораздо. Это же капец какой-то!.. Нет, деньги-то у нас есть. Но меня реально давит жаба – как можно отвалить такую сумму за игрушку, я не понимаю!

— ...И вот каждый вечер он меня «загоняет» в постель, как папочка непослушную дочку! – жалуется Василиса. – Сижу в телефоне, читаю спокойно – так, все, свет выключай, телефон убирай, давай уже ложиться, ну ты скоро там? И не отстанет, пока я действительно не лягу. Не очень-то приятно это все, ведь я не ребенок! Пробовала уже и ложиться, потом сбегать через полчаса – тоже не прокатывает. Муж спит чутко, пресекает любую попытку побега, тут же вскидывается – ты куда?..

— … Подруги-одноклассницы моей так и пишут – Женька, ты что, с ума сошла, чему ты завидуешь, дура, что ли? Дочери бы заткнуться и помолчать. Но нет, она там в переписке спорит с ними, доказывает, как хорошо этой Вете. Учиться теперь и не надо, ЕГЭ это сраное сдавать. Все уже есть, все заработано...  Девчонки пишут – ну так она без родителей зато. А моя – да нафиг они нужны, эти родители, одни проблемы от них!  Поддержки никогда нет, одно нытье, нравоучения и задолбавший контроль…  

— Нашему сыну два с половиной, он очень долгожданный и обожаемый ребенок, но я устала! – признается тридцатидвухлетняя Инна. – До его появления я все время работала, все время была в гуще событий, с людьми, летала по командировкам, занималась спортом, училась чему-то новому. А в декрете жизнь как будто остановилась, это однообразие уже достало. Да еще сын у нас – ребенок непростой, у меня порой нервы не выдерживают…

— Прошлой зимой мы с мужем взяли квартиру в ипотеку, – рассказывает тридцатидвухлетняя Светлана. – Давно к этому шли, копили деньги, нашли отличный вариант, были счастливы… Но сразу после этого в жизни началась ерунда. Тотальная невезуха, ну вот просто во всем! Ребенок в саду болел беспрестанно, врач сказала – забирайте домой минимум на полгода, до лета хотя бы, иначе вы угробите ребенку здоровье. В новой квартире начали ремонт, там буквально каждый день какие-то проблемы стали возникать на ровном месте, то одно, то другое. Меня с работы начали выживать активно, из-за постоянных больничных с ребенком, с которых мы не вылезали. Ой, там что только не было: и бойкотировали, и документы прятали, и отсадили за приставной столик в углу за фикусом. Делали все, чтобы я уволилась. А в довершение всего еще и у мужа на работе начались проблемы…

— …Я в таком шоке тогда была, просто не передать, – вспоминает тридцатитрехлетняя Анфиса. – Земля уходила из-под ног. Десять лет вместе были с мужем на тот момент, восемь лет женаты. Очень хотели ребенка, долго безуспешно планировали, лечились, многое прошли, сделали ЭКО. Родилась дочка, у нее были кое-какие проблемы со здоровьем, которые пришлось решать. Бессонные ночи, колики, первые зубы, все это у нас было сполна. И вот дочке исполнился год, мы весело отметили праздник с бабушками. А вечером того дня, когда гости разошлись, муж признался мне в измене. Но самое ужасное, он сказал, что девушку эту любит и собирается уходить к ней…

— …Я представляю, какой скандал поднимется, если родители узнают, что я сменила имя! – рассказывает двадцатилетняя Екатерина. – Все решала, как им сказать, а сейчас думаю – а зачем, собственно, говорить вообще? Останусь для них Тамарой, как раньше. А для всех остальных с сегодняшнего дня я Катя, все, документы подала, жду новенький паспорт. Кстати, даже не думала, что это так легко и просто, практически минутное дело, документы только ждать долго, месяц почти, но это не проблема… Бабушка рада, я теперь ее полная тезка – Матвеева Екатерина Сергеевна! Она с самого моего детства об этом мечтала!