– …Купила я себе лоточек клубники, маленький совсем, может, ягод с десяток! – рассказывает пенсионерка Людмила Макаровна. – Денег нет, конечно, совсем сейчас, но что-то так захотелось попробовать хоть разочек в этом сезоне, прям очень. Решила, была не была! Купила, пришла домой, смотрю, нет никого. Ну, думаю, хорошо, сейчас и полакомлюсь. Вымыла ягоды, на тарелочку выложила, села на кухне с журнальчиком, и только рот открыла, чтобы ягодку положить, как дверь открывается и забегают внуки. «Ой, бабушка ягоды ест! Дай нам!»…
– Мальчишки просто счастливы, когда дед в гости забегает! – рассказывает тридцатисемилетняя Зоя. – Любят его до безумия. И он их, кажется, тоже. Прямо расцветает при них! Жаль только, что часто он не может у нас бывать…
– Почему не может? Работает?
– Нет, на пенсии уже, в том-то и дело! Когда работал – чаще приезжал. А теперь он полностью под колпаком у свекрови… Она сама с нами не общается и мужу не позволяет. Дед и звонит нам украдкой, только тогда, когда она спит, моется или в магазин уходит. А потом сразу номер удаляет, чтоб бабка случайно не увидела. Потому что, если увидит, увидит – будет скандал… А уж вырваться и приехать к нам для него вообще целая операция! Вот так вот…
– После работы домой прихожу к полному разгрому! – чуть не плачет тридцатитрехлетняя Надежда. – Гора посуды немытой за день, игрушки все ровным слоем по полу, на столе и под столом – пластилин и краски, одежду где сняли, там и бросили… Вместо того, чтобы вечером отдохнуть и с дочкой пообщаться, приходится, засучив рукава, браться за наведение порядка! Это свекровь у нас так с ребенком сидит. По хозяйству, говорит, я не успеваю ничего, с ребенком сидеть сижу, а с посудой и прочим – это вы уже как-нибудь сами…
– Ну потому что мне девочку банально жалко стало! – рассказывает сорокасемилетняя Раиса. – Как Золушка она у них. Посмотрела я у папы на дне рождения… В вязаной какой-то кофтенке, с телефоном допотопным, ходит, братьям носы вытирает. А обувь какая у нее! Явно с чьей-то ноги. Обнять и плакать, в общем…
– Этот разговор внук еще зимой завел! – рассказывает пенсионерка Ольга Владимировна. – Говорит, бабушка, а правда, что ты со мной в детстве за деньги сидела? Мама так сказала… Ну, у Светки язык без костей, и ума, видимо, нет совсем уже! Это же надо было такое сказать ребенку!
– А это неправда, что ли?
– Нет, ну не то, чтобы совсем неправда… Светка осталась без мужа, когда Егору три года было, он только в сад пошел. И мне как раз пятьдесят пять исполнилось, по возрасту можно было и на пенсию уже… Я не планировала становиться пенсионеркой, но Егор болеть в саду начал почти беспрерывно, и Светка упросила меня помочь... Говорит, мама, я тебе буду деньги платить, как няне! Ну, я и согласилась, скрепя сердце. На работе мне куда проще было, чем с больным капризным ребенком, но надо же было дочери помочь… Вот я и уволилась и села с внуком.
– …И вот две недели назад вернулась Галка к родителям с чемоданами! – возмущенно рассказывает про сестру тридцатилетняя Ирина. – Выпер ее Кирилл, после трех с половиной лет совместной жизни… Так и заявил – с девушкой, которая зарабатывает три копейки, мне не по пути!
– Подожди… Мне кажется, ты говорила, что молодой человек у Гали состоятельный и не жадный? Или я что-то путаю?
– Состоятельный, да! У него полный фарш: квартира двухкомнатная, внедорожник, работа хорошая – не знаю точно, сколько, но тыщ четыреста в месяц он имеет. Все купил себе сам. И то, что не жадный – факт. Пока они вместе жили, он без слов оплачивал все ее расходы, в поездки возил, и на море, и в Европу, подарки дарил о-о-очень недешевые. Ее денег даже не спрашивал! Свою зарплату она тратила на себя – на одежду, обувь, косметику, разные там маникюрчики…
– Мы ведь подругами были! – рассказывает тридцатипятилетняя Ирина. – Я сама ее и в дом привела, и с Пашкой познакомила. Ему она жутко не понравилась сначала, я еще ее защищала перед ним, дура. Рассказывала, какая она хорошая… А она не только мужа у меня увела, но и отца у детей. Еще хвасталась всем – мол, ради нее бросил семью, горячо любимых дочек, которых в зубах таскал. Гордилась этим…
– …Тут наша Анна Григорьевна опять звонит всю неделю Антону – сынок, на кухне слив засорился, ты когда сможешь приехать, посмотреть? – рассказывает тридцатитрехлетняя Зоя. – Муж мне говорит – надо, наверно, ехать, само не рассосется… Я говорю – да пусть она вызовет сантехника! Скажи ей, что занят по работе, что на этой неделе ты не выберешься. Пусть хоть одну проблему в жизни она решит сама! А то чуть что – сынок, помоги!
– И что Антон? Сказал ей про сантехника?
– Сказал! Говорит, мама, я, к сожалению, приехать сам не успеваю, давай я позвоню в твою диспетчерскую, придет специально обученный человек, со своим инструментом, сделает все. В общем, уговорил. Вызвал мастера, звонит ей, говорит, мама, завтра с двух часов дня будь дома. А она – а ты приедешь? Он, такой – а я-то там зачем? Ну как же, говорит, чужой мужик, что там у него на уме, непонятно, а я одна дома, мало ли что!.. Я чуть не упала вообще. Ну кому она нужна, бабка-пенсионерка, шестидесяти двух лет?..
– …А я сыну так и сказала – а за что мне ее любить, твою Катю, вот ответь? – с возмущением в голосе делится пятидесятишестилетняя Софья Сергеевна. – Она, говорю, хоть что-то хорошего для меня сделала? Нет! Зато к нам претензий куча. И в квартиру мы их свою не пустили – ну, в однушку, которая сдается. И внука прописывать отказались, когда она родила. После этого она нам и заявила – ребенка больше не увидите вообще!
– А я сестре так и сказала – Галя, тебе сейчас надо вот эту твою гордость свернуть и спрятать как можно дальше! – с возмущением рассказывает тридцатилетняя Валентина. – Думай о детях, тебе их растить надо! А она мне – мои дети ни в чем не нуждаются, мол… Конечно, не нуждаются, отвечаю – потому что наши родители впряглись! Отец подработки хватает в шестьдесят семь лет, мать дома впахивает, то моет, то готовит, то внуков гулять ведет. Зато ты гордая! Тебе ничего не надо! Как хорошо!
Ниночка звонила, чуть не плачет! – рассказывает про сестру пенсионерка Валентина Юрьевна. – Опять невестка ей нахамила по телефону, на ровном месте, и трубку бросила! Видимо, Толика дома не было, вот она и расслабилась… При нем она с Ниночкой прямо сю-сю-сю, зато, когда он не слышит, просто караул. В словах и выражениях не стесняется!
– Хм. И Нина Юрьевна терпит такое отношение? Не жалуется сыну?
– Нет, не жалуется! И мне запретила. Не хочу, говорит, вносить раздор в их семью, чтобы они ссорились из-за меня. Тем более, Света сейчас беременна… Только со мной и может обсудить ситуации, душу отвести!
– …Да я просто думаю, что наша Зинаида Николаевна на своей работе нужна, как в бане рояль! – с возмущением рассказывает про свекровь тридцатипятилетняя Валерия. – Сидит только и место рабочее занимает. Работница из нее в ее возрасте никакая. Она смартфон до сих пор освоить не может, за квартиру и свет ходит платить на почту, в очереди по два часа стоит – что уж говорить о работе!.. И давно бы ее, конечно, выпроводили уже на пенсию, если бы не ее слезливые истории о том, что она детям – ну то есть нам с Пашкой – ипотеку платит!..
– А она что, действительно платит за вас ипотеку?
–Конечно нет, ты что! За все годы не заплатила ни рубля! Сказочница… Надо же было такое придумать. Я маме своей рассказала, у нее просто глаза по ложке были. Она тоже возмущена. Разве можно так врать?
…Раньше они жили, как все! – рассказывает про семью сына пятидесятисемилетняя Тамара Эдуардовна. – Семья как семья! Кирилл работал, Аня сидела в декрете с дочкой. Ну, денег у них было немного, конечно. Но на еду хватало, голодными они не сидели. Да и мы помогали со сватьей – то деньгами, то продуктами. А потом Аня вышла на работу, стала хорошо зарабатывать, и всё стало просто ужасно…
– …Я ведь в свое время вторую дочь родила, только осознав, что у первой не будет никого после того, как нас с отцом не станет! – рассказывает шестидесятишестилетняя Зоя Владимировна. – Думаю, пусть будет у моей дочки на свете родная душа! Радовалась, что две сестры, две девочки! Все-таки девчонкам договориться проще… А теперь они терпеть друг друга не могут, представляешь, и видеть не хотят. Хуже чужих!
– …И вот сестра мне все уши прожужжала уже – надо Вику с кем-то познакомить, мол! – рассказывает шестидесятилетняя Раиса Федоровна. – А то девочке уже тридцать пять скоро, а у нее одна работа на уме и в жизни. Ни семьи, ни детей, ни просто мужчины рядом нет и никогда не было…
