– …Купила я себе лоточек клубники, маленький совсем, может, ягод с десяток! – рассказывает пенсионерка Людмила Макаровна. – Денег нет, конечно, совсем сейчас, но что-то так захотелось попробовать хоть разочек в этом сезоне, прям очень. Решила, была не была! Купила, пришла домой, смотрю, нет никого. Ну, думаю, хорошо, сейчас и полакомлюсь. Вымыла ягоды, на тарелочку выложила, села на кухне с журнальчиком, и только рот открыла, чтобы ягодку положить, как дверь открывается и забегают внуки. «Ой, бабушка ягоды ест! Дай нам!»
– А я ей уже сто раз сказала – уезжай, и даже без разговоров! – делится тридцатилетняя Василиса. – Думай, говорю, прежде всего о себе, о ребенке, о муже, делай так, как будет лучше для них. На материны манипуляции не ведись! Ты вовсе не обязана бросить свою жизнь к ее ногам!..
– У меня была просто кошмарная неделя! – рассказывает тридцатилетняя Клара. – У младшего зубы режутся, я последнюю пару ночей с ним вообще не спала. А тут еще старшая, пятилетняя, устроила концерт. Приехали к свекрови в гости, и обнаружили, что игрушку ее любимую оставили дома. Как она давай выть! Истерику устроила, на пол упала, кричит – поехали немедленно домой, и точка!..
– Ну потому что мне девочку банально жалко стало! – рассказывает сорокасемилетняя Раиса. – Как Золушка она у них. Посмотрела я у папы на дне рождения… В вязаной какой-то кофтенке, с телефоном допотопным, ходит, братьям носы вытирает. А обувь какая у нее! Явно с чьей-то ноги. Обнять и плакать, в общем…
– ...Сын ей говорит – а кто тебе сказал, что я буду брать больничные? Я этого делать не собираюсь!.. С какой стати вообще? Ты мать, ребенок на тебе. Невестка взвилась тут же – я мать, а ты отец, такой же родитель, и тоже должен! Меня уволят, если я буду сидеть неделями. Сын ей – а если я буду сидеть, уволят обоих!..
– ...Представляешь, она везде меня заблокировала – во всех соцсетях, в мессенджерах, даже в телефоне в черный список добавила, видимо – дозвониться ей не могу! – возмущенно рассказывала женщина средних лет приятельнице. – Детский сад какой–то! А ведь человеку сорок два года уже!.. И все потому, что я ей в первый раз, наверно, сказала то, что думала. А ей это не понравилось!
– С бабушкой о-о-очень тяжело общаться стало! – грустно рассказывает девятнадцатилетняя Варвара. – У нее в гостях чувствую себя, как в пионерском лагере. «Не читай всякой ерунды!», «Пока не съешь, из-за стола не выйдешь», «Это кто это тебе там пишет постоянно? Я сейчас у тебя телефон заберу!» - как будто нам по пять лет… Ну ладно Верка, ей шестнадцать, но я-то – взрослый человек! Со мной родители и то давно уже в таком тоне не разговаривают… Хотя она ведь и с родителями примерно так же общается, так что чему я удивляюсь…
— ... Мы все в шоке! — рассказывает шестидесятилетняя Анастасия Львовна. — Маринка вчера вечером звонила. Говорит, я одна теперь, муж собрал свои вещи и уехал. Будут подавать на развод...
– Сын остался без документов, представляешь? – чуть не плачет шестидесятилетняя Юлия Николаевна. – Только паспорт на руках. А все остальное – диплом, аттестат, военный билет – Марина выбросила! Она нормальная вообще, или нет? Теперь все восстанавливать надо, это же кошмар!.. Нет, ну я сына тоже не оправдываю! В какой-то мере некрасиво он поступил с Мариной, конечно. Но зачем так-то?..
— ...И вот вчера вечером, мы уже спать ложимся, звонит мне свекровь и заявляет: «Ну, раз ты так себя ведешь, то я больше сидеть с вашим ребенком не буду! Сиди сама!»... Нет, ну каково? Завтра утром на работу, ребенка оставлять решительно не с кем! И я сейчас в шоке вообще! Что делать?
– …Со стороны это выглядит просто ужасно! – эмоционально рассказывала подруге о чем-то блондинка лет тридцати пяти. Женщины сидели на лавочке в летнем парке и разговаривали. – Приехали они на дачу, припарковались, я смотрю в окно – Настя коляску достает, ребенка тащит, рюкзак хватает, а Вова идет к дому налегке, ключиками поигрывает... Настя носится, что-то готовит, за ребенком присматривает, Вова сидит на диване, залипает в телефон. А потом еще и истерику устроил, мы все в шоке были вообще…
– Отца у меня нет и не было! – рассказывает тридцатипятилетняя Кристина. – Мать родила меня, что называется, для себя, в возрасте хорошо за тридцать. Думала, что замуж уже не выйдет, так хоть ребенок будет. Но вот незадача – когда мне было девять лет, встретила отчима и переехала к нему. Я осталась у бабушки с дедушкой, они меня и вырастили, и выучили, и на ноги поставили…
– … А мы идем с мужем, как назло, в самом затрапезном виде, - рассказывает тридцатипятилетняя Тамара. – Он пакеты из гипермаркета тащит с молоком и гречкой, три в одной руке, два в другой, я ребенка за руку веду. Идем, через лужи перепрыгиваем... Вдруг останавливается перед нами новый блестящий Лексус, дверь открывается, а там – Ленька Никифоров. Ребята, говорит, привет, а я смотрю – вы, что ли? Может, вас подвезти?..
– …В общем, невестку на скорой в больницу увезли, на сохранение, что там, как, не знаю, трубку она не берет! – рассказывает шестидесятилетняя Тамара Григорьевна. – Вадим, конечно, поехал туда. Сватье дозвонилась с трудом – она разговаривать не хочет, рыдает, обвиняет Вадима! Дескать, все из-за него, из-за его пьянки! Нет, ну каково? Человек практически в первый раз за пять позволил себе расслабиться… ну, выпил, да! Кто же знал, что его жена накрутит себя до скорой?
– …Вечером на даче я стала посуду мыть, свекровь ко мне подсела и давай выпытывать, мол, Анечка, как ты себя чувствуешь сейчас, – рассказывает тридцатичетырехлетняя Анна. – Я говорю, спасибо, Людмила Сергеевна, прекрасно себя чувствую, почему должно быть иначе-то, я уже давно не беременна. А она не отстает! Точно, говорит, нормально? А по линии психиатрии как? Ты лекарства, говорит, принимаешь, к врачу ходишь?.. Блин! Представляешь, Пашка ей все рассказал!