— ... Я ей советую — молчи! — рассказывает шестидесятилетняя Римма Валерьевна. — Говорю, ты посмотри, Генка-то твой как рад! Вы ребенка хотели семь лет, лечились. И вот ты беременна — это же счастье! У вас будет малыш. Всё, остальное неважно!.. А эту историю с Антоном просто выбрось из головы. Не было ничего, и точка. Никто никогда не узнает... Не тот отец, кто зачал, а тот, кто воспитал!
– …Мне тут говорят – у матери твоей депрессия, наверно, а я прекрасно знаю, что никакой депрессии там нет и в помине! – рассказывает двадцатишестилетняя Ольга. – С депрессией люди лежат лицом к стене и ничего делать не могут, а она бодрячком, смеется, острит! Ночевала я тут у них недавно, среди ночи, слышу, мать встала и потопала к холодильнику. Выхожу следом, спрашиваю, мам, ты что тут делаешь? Ой, я попить! А сама уже пирожное из холодильника тянет…
Свекровь, узнав о появлении внука на стороне, словно вычеркнула Марину из своей жизни, невесткой считает ТУ женщину. Мама только вздыхает: «К тому все и шло… Я говорила, ты не слушала…». И даже замужние Маринины подруги, всеми фибрами души ненавидящие касту любовниц, в данном случае почему-то на их стороне:
– Там же ребенок! – твердят они, опуская глаза. – Отступи. На чужом несчастье счастья не построишь…
– …Брат говорит, что взяли этих двух девиц к ним на работу пару месяцев назад, – рассказывает тридцатипятилетняя Глафира. – Я так понимаю, девчонки – огонь, одной двадцать четыре, вторая на пару лет постарше. Все ха-ха да хи-хи. Что уж они там наработали, не знаю, но в компании забудут их не скоро теперь… Разыграли коллег на первое апреля, и пришло же в голову такое! В общем, восьми мужикам из отдела отправили сообщения на стене в соцсетях двусмысленного содержания…
— С мужем семь лет прожили душа в душу! — рассказывает тридцатитрехлетняя Ирина. — Ребенок желанный родился три месяца назад, мы оба его ждали, готовились к его появлению. И я никогда не думала, что у нас будут такие проблемы... Сережка, муж, мне не дает денег, представляешь? Совсем. Говорит, у тебя есть свои, все, что хочешь, покупай на них...
–...Да, мы ее воспитывали в строгости, ничего не скажу. Может, где-то и перегибали палку! Мы с отцом тоже люди, со своими эмоциями… Но это все для ее же пользы! Заставляли учиться, поддерживать чистоту, выполнять свои обязанности. Выросла нормальным человеком, образование получила, работает, семью создала, родила сына. А те, с кем сюсюкали в детстве, немногого достигли. Примеров достаточно. Значит, правильно воспитывали, и точка! А вспоминать сейчас то, что было в прошлом веке– какой смысл?.. Я еще посмотрю, как она своего сына вырастит, и что он ей припомнит лет через тридцать, да…
- Слушай, я тебя не понимаю, зачем ты деньги тратишь! - упрекает Марину подруга. - У тебя брат - золотые руки! Попроси его! Ну, в конце концов, дашь деньги... но поменьше, чем стороннему человеку. Так зато качественно сделает и от души!
Но Марина принципиально к брату по бытовым вопросам не обращается и помощи не просит...
– Хотели с подругой в выходные на дачу съездить, посмотреть, как там и что! – рассказывает шестидесятилетняя Лариса Михайловна. – Но сын позвонил! Говорит, мама, ты не возьмешь Никиту на пару дней, нас друзья на свадьбу пригласили. Ну что делать, везите, говорю! Подруге позвонила, сказала, что с внуком буду, на дачу поехать не смогу. Она расстроилась, конечно, собралась ведь уже. Ты, говорит, бесхарактерная! Позволяешь вытирать об себя ноги! Невестка тебя вообще за человека не считает, а ты все свои планы побоку, бежишь им помогать по свистку…
– …А мать Сережкина нам сейчас говорит – денег нет, они все ушли на жизнь! – рассказывает двадцатидевятилетняя Полина. – А мне интересно, на какую жизнь? Чью? Шесть лет назад, когда мы решили съехаться, Сергей пришел ко мне со спортивной сумкой, а в ней – кеды, пара штанов, три футболки, джемпер и маленький пакетик с бельишком. Все! Я его, помню, спросила как-то – ты когда, мол, вещи-то перевезешь? А он – так все здесь, говорит. Я в шоке была! У меня целый шкаф одежды, я освободила ему полочку, и она пустая была, пока мы не поехали в магазин и трусов с носками ему хотя бы не прикупили…
— У подруги дочка замуж собирается, представляете, за сына нашего соседа!.. Вот уж мир тесен! Познакомились где-то на студенческом слете, несколько лет встречались, теперь вот женятся. А я хорошо эту семью знаю, вся жизнь, почитай, у меня на глазах. Папаша жениха за всю молодость ни одной юбки мимо не пропустил, только вот сейчас, к шестидесяти, успокоился!..
– ...Мне только одно интересно, Людмила, – громко и обиженно задребезжал на том конце старческий голос. – Если я тебе не позвоню, ты через какое время матери хватишься?
– Мам, да мы с тобой сегодня уже третий раз разговариваем! – засуетилась Людочка.
– Потому что это я тебе третий раз звоню. А ты со мной разговаривать не хочешь!..
– …Притащил этого пса полгода назад, наверно, я категорически против была! – рассказывает про сына пятидесятипятилетняя Инна Сергеевна. – Уговаривал меня, клялся и божился, что ухаживать будет сам. Я согласилась с условием, что палец о палец не ударю для собаки! Вот если, говорю, не накормишь, значит, пес останется голодным, не выведешь – будет куча в твоей комнате до твоего прихода. После третьей кучи по твоей вине я выгоню собаку на улицу, и точка! Мне здесь это все не нужно…
Они недавно выплатили кредит за автомобиль, въехали в свою новую квартиру. У них дочь-школьница и все вроде хорошо. Тем не менее отношения их весьма своеобразны и у большинства друзей вызывают недоумение. Яна относится к мужу как к неразумному ребенку и даже разговаривает с ним нараспев, с характерными интонациями воспитателя ясельной группы: «Ан-то-ша! Вернись! Возьми перчатки и шарф!.. А я сказала: вернись сейчас же!», «Ты с улицы пришел - руки помыл? С мылом?», «Никуда не пойдешь! Поздно уже! Темнеет. Какие пробежки в восемь вечера?!»
– Ну не знаю! Если бы мой муж о моей маме так отзывался, как Денис о своей теще… я бы такое терпеть не стала точно! – рассказывает тридцатилетняя знакомая, Инна. – Мы тут на пикник с ними ездили. Я уж не помню, с чего разговор завели, кто его спросил про Маринкину мать, но он так грубо про нее отозвался, фуууу... И Маринка тут же стоит. Слышала это все и ни слова не сказала в защиту матери. Как же так?
– Моя мама настроена категорически против детских садов! – вздыхает тридцатилетняя Людмила. – И папу так настроила. Я сама в сад не ходила, это по тем временам, когда ходили все! Мама рассказывает, что поддалась в свое время нажиму свекрови, получила место в саду, прошла со мной медкомиссию, пошли мы с ней в садик документы отдавать, на следующий день идти надо было уже в группу. Подходим к саду, а там – крик, шум, милиция стоит, женщина какая-то рыдает, прямо воет, скорая подъехала, врачи по дорожке бегут…