– Женька с утра с матерью поговорил по телефону, и весь день ходит мрачнее тучи! – рассказывает тридцатипятилетняя Алевтина. – У мамы опять все плохо! Зубов нет, жевать нечем, давление за двести, ноги отваливаются, а надо на работу идти, потому что на пенсию не проживешь. Работать, говорит, буду, видимо, до самого конца, пока не увезут… Понятно, на что намекает!
– …В общем, сдала я этот анализ, и две недели до получения результата меня колотило! – рассказывает тридцатишестилетняя Глафира. – Переживала, я даже не могу передать, как! Ни спать, ни есть не могла, мысли все об одном. Не за себя, конечно, дрожала – за детей. Дочки маленькие, их еще растить и растить… Собственно, поэтому я и маму в курс дела ввела, говорю, мама, ситуация серьезная, у меня о-о-очень нехороший диагноз под вопросом, точно все будет известно в этот четверг…
– Ну и молчи, не нужно ничего рассказывать! – советует близкая подруга. – В конце концов, он ведь не корову выбирает, чтоб здоровая была, а жену, и ты не виновата в своих недугах. И не обязана отчитываться, справки предоставлять и прочее. С жениха же справку ты не требуешь. Да многие девушки и не подозревают, что у них могут быть проблемы с деторождением, а потом в тридцать начинают планировать беременность и – упс. А там неизвестно, как сложится. Может, ты вообще забеременеешь и родишь без проблем. Бывают же чудеса!..
– ...Дочерей растила, думала, будет кому в старости хоть стакан воды подать. Некому, выходит! А ведь я всю душу вкладывала. Как любая мать, наверно! И теперь вот так, лежу одна… Это хорошо, что пока ничего серьезного со здоровьем! Дай Бог, чтоб и дальше так! Потому что надеяться особо не на кого, выходит. Сляжешь – все! Никому не нужна…
.
– Всю первую половину месяца дочка с внучкой у меня жили – зять болел гайморитом! – рассказывает пятидесятитрехлетняя Ирина Олеговна. – Только-только уехали к себе, неделю, наверно, без них! В пятницу я с работы пришла, нарезала себе салатик, чайку вскипятила, хотела кино посмотреть в тишине наконец-то, отдохнуть одна. Что ты думаешь, только уселась перед компом – звонок: «Мам, мы едем к тебе, у Андрея опять горло болит, а Оленьке на той неделе надо прививку ставить. Болеть нельзя!»
– …Вечером на даче я стала посуду мыть, свекровь ко мне подсела и давай выпытывать, мол, Анечка, как ты себя чувствуешь сейчас, – рассказывает тридцатичетырехлетняя Анна. – Я говорю, спасибо, Людмила Сергеевна, прекрасно себя чувствую, почему должно быть иначе-то, я уже давно не беременна. А она не отстает! Точно, говорит, нормально? А по линии психиатрии как? Ты лекарства, говорит, принимаешь, к врачу ходишь?.. Блин! Представляешь, Пашка ей все рассказал!
– …Поженились они семь лет назад, по двадцать четыре года им было! – рассказывает шестидесятилетняя Дина Максимовна. – Дочка сразу хотела ребенка рожать, но Вовка, ее муж, слушать об этом тогда не желал! Надо, говорит, на ноги встать, квартиру купить, пожить для себя… Ну вот, пожили. Теперь ему резко стал нужен ребенок, он Лизе просто проходу не дает с этими разговорами!
– …Так плохо, как в эту субботу, мне давно уже не было! – рассказывает шестидесятилетняя Анастасия Михайловна. – В глазах потемнело, в ушах застучало… Давление меряю, а сама цифры на приборе не вижу!.. Позвонила в скорую, дверь открыла, легла. Ну, они приехали, что-то там укололи, вроде потихоньку стало отпускать. Я взяла телефон, написала дочери, что плохо сильно, не знаю, доживу ли до утра вообще. Смотрю – сообщение доставлено, прочитано и … ноль реакции! Ни звонка, ни ответа, ничего вообще. Нет, я не ждала, конечно, что она кинется на помощь. Но хотя бы позвонить матери в такой ситуации можно было? Спросить, что вообще случилось, жива ли я? Или я слишком многого хочу?
– Участливо расспрашивает меня, как я себя чувствую, что пью, что врач сказал! – рассказывает Зоя про мужа. – Но про деньги молчок! Иди, говорит, записывайся в поликлинику, бери направление, делай там, что надо… Я говорю, я тогда сама деньги найду, займу у подруг, у мамы возьму что-то, выкручусь! Он только плечами пожимает – ну, сама так сама. Говорю, ну что тогда за семья такая у нас, беда пришла, и каждый сам за себя? Нет, говорит, ты что, не каждый за себя, а просто – ну нет у меня денег! Где я возьму?
- Все чаще думаю о том, что я сама, дура, во всем виновата! - вздыхает шестидесятилетняя Ольга Степановна. - Это из-за меня ни у кого жизни нет. И у Вики жизнь под откос, и Артем из больниц не вылезает... Эх! Вернуть бы время назад! Но что теперь говорить...
- Так и заявила, представляешь? - расстроенно поделилась моя знакомая, тридцатипятилетняя Татьяна. - Вот такая у нас бабушка! Один внук не получился, ну и что? Роди мне, говорит, другого, нормального!... Как так можно, я не понимаю!
— Свекровь подскользнулась в ванне, упала, сломала ногу и руку растянула, — рассказывает сорокалетняя Алла. — Как-то выбралась из ванны, позвонила в скорую. Увезли ее в больницу. Вот, сегодня Андрей, муж, привез ее домой, всю в гипсе. Затащил в квартиру, посадил на диван, дал пульт от телевизора и телефон. Рядом с кроватью на тумбочке поставил ей воду, чайник и печенье с яблоками. Надо будет теперь раз в несколько дней ездить туда к ней, проведывать...
– А я верю в бумеранг! Он существует! – говорит тридцатидвухлетняя Юлия. – И в этот раз прямо очень наглядно получилось… Две недели назад Антошка, сын, в садике приболел. Воспитатель звонит – придите, заберите, у ребенка температура небольшая и рвота. А мне как раз в тот день с работы ну никак было не уйти, и няня наша не могла. Пришлось звонить матери, говорю, так и так, выручи! А она как понесла на меня! «Я тебе не нянька, сама родила, сама и справляйся, это твои проблемы, разводиться не надо было, я тебе ничем не обязана!». Плюнула я, трубку положила, расплакалась. Думаю – все, больше никогда ей звонить не буду, как бы сложно не было!..
Ульяне в этом году двадцать три года. Несмотря на молодость, Ульяна, если можно так выразиться, уже мать семейства – у нее муж и четырнадцатимесячный ребенок. Правда, хозяйкой в своем доме Ульяна является лишь наполовину – как многие молодые семьи, супруги живут со свекрами, в тесноте, да не в обиде. В одной комнате – молодая семья с малышом, в другой – родители. А что поделаешь.
Все понимают, что это временный вариант. Ульяна планировала на следующий год устраивать ребенка в сад и идти работать – надо как–то решать квартирный вопрос. Родители с обеих сторон обещали помочь, так что, при хорошем раскладе, в школу сына они поведут уже из своей квартиры.
…Замуж Жанна вышла рано, в девятнадцать лет, конечно, по большой неземной любви, хотя большинство присутствующих на свадьбе было просто–таки уверено – по залету. На дворе стояли голодные девяностые, люди работали, не видя света, при этом денег и не получали, и справить даже скромную свадьбу было ох как непросто. Женихи и невесты ждали лучших времен. Ну а если уж доходили до ЗАГСА – все понимали, что это неспроста.