– …Когда сын с женой развелся, их ребенку почти пять лет было! – рассказывает шестидесятилетняя Нина Васильевна. – Хотя проблемы начались еще в декрете. Невестка бывшая, Верка, транжира страшная была, у нее деньги просто меж пальцев утекали. Ну, вот, Сережка и ограничивал ее. Все, что нужно, покупал сам, наличные ей почти не давал. Если давал, то спрашивал, зачем и куда. Ей это ужасно не нравилось, конечно…
— А я ведь знала, что этим закончится! — чуть не плачет моя знакомая, Ксения. — Сыну десять раз говорила. Беседовала, предупреждала, напоминала. Он все на меня рукой махал — мама, я все знаю. Ну вот, допрыгались теперь!
...Мальчик сжимает кулаки и каждый раз затравленно оглядывается - если кто-то из богатеньких одноклассников что-то ляпнет про его немолодую и плохоодетую маму, надо будет реагировать. А ляпнуть могут запросто в любой момент.
- Мам, а давай тебе шубу купим? - предлагает мальчик. - И новые сапоги. А?
– Старший сын тут у меня, представляешь, что заявил? – рассказывает сорокалетняя Валерия. – Детей, говорит, у меня не будет никогда! Я его спрашиваю – почему это? А он – не хочу, говорит, чтобы им пришлось расти в такой же нищете, как мне!
— Я категорически против абортов! Категорически! — говорит дочери сорокалетняя Лидия. — Тем более первая беременность, в семнадцать лет! И речи быть не может! Ты можешь навсегда остаться без детей, понимаешь ты это или нет? Сейчас, может, и не понимаешь — но дойдет после!.. И не реви! Хватило ума забеременеть — значит, будем рожать и растить малыша. Может, в следующий раз будешь думать головой...
– ... Эта психологиня мне, представляешь, что заявила? – чуть ли не со слезами рассказывает Анна. – "Ребенок у вас нежеланный был, так чего вы после этого хотите?.." Ну да, я не прыгала от радости до потолка, когда тест увидела. Для меня это было несколько неожиданно. Даже про аборт думала, грешным делом... Но вот скажи честно – а что, все остальные матери в мире прямо были на седьмом небе от счастья, да? Ни в жизнь не поверю!
- Все чаще думаю о том, что я сама, дура, во всем виновата! - вздыхает шестидесятилетняя Ольга Степановна. - Это из-за меня ни у кого жизни нет. И у Вики жизнь под откос, и Артем из больниц не вылезает... Эх! Вернуть бы время назад! Но что теперь говорить...
– …Хочу, говорит, себе нормальный телефон, а не эту китайскую рухлядь, и кроссовки, как у Дениса, – рассказывает сорокадвухлетняя Инна. – Посмотрела я эти кроссовки в интернете. Знаешь, сколько они стоят? Десять тысяч почти! И за что? Говорю, ты с ума сошел, такие деньги, я вон тебе у нас в «Дешевых ценах» за полторы тыщи прекрасную пару куплю…
– Муж, он в командировке сейчас, позвонил, говорит, что там такое ужасное Соня бабушке сказала? – рассказывает сорокалетняя Алла. – Мать плачет, капли от сердца пьет, говорит, скорую вызывала вечером, так плохо было… Ну, честно говоря, капли от сердца не показатель ни разу, я сколько ее помню, столько она плачет и пьет их демонстративно, и скорую тоже вызывает на каждый чих. Но дочку, конечно, спросила, что там у них с бабушкой произошло…
– Когда я десять лет назад собралась в Москву, хотела с сыном ехать. Но мама моя просто встала стеной, говорит – сама можешь отправляться куда хочешь, а ребенка мы тебе не отдадим. Малышу нормальные условия нужны, а не чужие съемные углы… А теперь родители, видимо, наигрались. Кирюше тринадцать, и бабка с дедом с ним не справляются! Мама звонит и требует – забирай его к себе в Москву, воспитывай сама, это твой ребенок…
– Вот так вот, расти детей! – рассказывает соседка про свою сестру. – А они потом выбирают папу… Самое обидное, знаешь, что Анька с пеленок с сыновьями, все сама, все одна практически. Ночи не спала, и лечила, и учила. Весь быт на ней! Одень, накорми, поиграй…
– …В общем, племянник в школу в прошлом году почти не ходил, девятый класс закончил каким-то чудом, только благодаря тому, что мать в школу бегала и перед учителями слезы лила! – эмоционально рассказывала женщина лет сорока подруге, стоя на остановке в ожидании маршрутки. – Учителя просто мать пожалели уже, нарисовали оценки вместо пропусков, допустили к ОГЭ…
У Марины семья, трое детей, мал мала меньше – старший только в первом классе, самому младшему нет еще и года.
Вопреки расхожему стереотипу о том, что многодетные обязательно должны быть малоимущими, семья живет, благодаря хорошо зарабатывающему мужу и отцу, весьма неплохо – всем бы так. Большая квартира, образованная из совмещенных стандартных "трешки" и "двушки", два автомобиля, у мужа и у жены, няня, домработница, поездки по миру, платная медицина, приезжающая на дом, частная школа у старшего сына и прочие радости жизни.
– Вот что у людей в голове, а? – рассказывает тридцатитрехлетняя Надежда. – Кинулась ко мне на шею, как будто лучшую подругу встретила. «Я так рада, ты не представляешь!» А я столько слез пролила из-за этой Аллы в детстве! Мы в одном классе учились, она была звезда, а я – обычный лопоухий очкарик-посмешище... И вот в восьмом классе Алла и ее подружки взялись за меня не на шутку. Вещи прятали, клеем учебники залили, куртку новую испортили в раздевалке, ржали, истории какие-то про меня выдумывали. Ой, да что только не делали!
У Светы две дочери десяти и пяти лет.
Света не работает, занимается домом и детьми. Как ушла в первый декрет, так и застряла. Первая дочь оказалась несадовской, хотя честно пытались в свое время. Месяца четыре, помнится, Света упорно ждала, что ребенок в садике адаптируется, но легче не становилось: два дня в саду, неделю в инфекционной больнице – то с гнойным отитом, то с ложным крупом, то с пневмонией.