– Как поссорился с родителями двенадцать лет назад, так они практически и не общались до самого конца! – рассказывает про брата тридцатипятилетняя Наталья. – Я так думаю, отца это сильно подкосило. Как же, любимый сын! Поэтому он, может, и ушел из жизни так рано… А в этом году и мамы не стало. Когда она заболела, и стало ясно, что… ну, в общем, дело плохо, я уже Игоря просто за шиворот к ней притащила. Говорю, хватит уже, мирись с матерью!.. Ну, конечно, обнялись, плакали… Игорь с похоронами потом очень помог, одна бы я, просто не знаю, как справилась со всем этим. Отца-то от завода его хоронили, а маму полностью мы сами…
– …Звонит мне на прошлой неделе, такая, и говорит – Вика, а у тебя какой размер обуви? – рассказывает про подругу тридцатипятилетняя Виктория. – Тридцать девятый, говорю, а что? А она – не можешь мне одолжить на пару недель какие-нибудь тапочки старенькие, которые не жалко? Пошла, говорит, с ребенком гулять, чувствую, что у меня что-то висит на правой пятке. Смотрю – а это подошва отошла и на ниточке держится! Единственные туфли остались, и те развалились. Есть кроссовки осенние, но не надевать же их в жару… Деньги получу, куплю себе обувь, все тебе верну в целости-сохранности… Вот так, на улицу не в чем выйти человеку в 2020 году. Каково?
– …Как сказал один врач – радуйтесь, вы проходите по нижней границе нормы! – рассказывает тридцатипятилетняя Алевтина. – Только я не понимаю, чему радоваться… Ребенок не болен, получается, диагноза нет! Ну, кроме невнятных аббревиатур типа СДВГ, которые и не диагноз, их всем раздают сейчас налево и направо... Лечить нечего, понимаешь? Он вот такой и есть… При этом я ясно вижу, что от большинства ровесников он отличается просто как небо и земля. И, к сожалению, не в лучшую сторону…
– …Услышала, представляешь, что мы с отцом старшей дочери квартиру покупаем, хотим на свадьбу подарить – и заявила: а где мне квартира? – рассказывает пятидесятитрехлетняя Нина Алексеевна. – Я ей говорю – а тебе зачем? Ты живешь с нами, на всем готовом, мы полностью тебя обеспечиваем. А Катя замуж выходит, ребеночка ждет. Ей нужнее! Это раз, и потом – что вообще за постановка вопроса такая: если ей покупаете, то и мне давайте? Это что, обязанность такая? Мне вообще не понравилась такая постановка вопроса: «а где мне?..»
– …То, что внуки родителям в тягость, я как раз могу понять! – рассказывает тридцатипятилетняя Арина. – Так получилось, что и они родили меня поздно, и я обзавелась детьми тоже не рано. В итоге моим родителям сейчас под семьдесят! У большинства их ровесников внуки уже студенты, а то и вовсе взрослые люди. А моим детям – всего-то пять и два. Они шумные, непослушные, подвижные и озорные, к тому же воспитанные «по-современному». Им никто не запрещает кричать, бегать, прыгать в лужах, пачкать одежду и так далее. Моих родителей это возмущает… Они люди нездоровые и очень консервативные, и рядом с маленькими детьми им тяжело!
– В общем, сын ясно сказал, что Света с ребенком выписываться из роддома будет в четверг! – рассказывает пятидесятичетырехлетняя Анастасия Борисовна. – Мы все отгулы взяли на этот день. Я так вообще в среду еще с работы отпросилась, поехала продукты купила, наделала салатов, мясо запекла! Подарков, естественно, приготовили гору, шары, цветы, торт заказали, собрались – я, отец, дочка с мужем и их сынком. Звоним Семену – мол, ну как там, что, во сколько нам подъезжать к роддому-то. А он заявляет – а мы уже дома с малышом! Вчера еще выписались!
– …А у нас все не как у людей! – рассказывает тридцатилетняя Жанна. – У всех подруг свекрови в доченьках своих, у кого они есть, просто души не чают, а к невестке относятся с прохладцей. А для нашей мамы вот уже четвертый год лучше нет, чем Танечка, жена брата… До смешного уже! В субботу я собралась ехать в магазин, кое-какие вещи себе купить, сказала маме вскользь, а она прямо истерику устроила – не езди одна, попроси Танечку с тобой съездить. У нее отличный вкус, мол, а ты опять купишь ерунду какую-нибудь… Ну конечно, как же, без Танечки я же и трусов себе не выберу, куда уж!
–...А все твой муженек виноват! – не упускает случая ткнуть Анну мать. – Сам–то за собой следит! а жену довел до такого состояния, что не в чем на улицу выйти уже! Что значит он ни при чем - при чем, и не спорь! А то он не видит, в чем люди ходят, и в чем его жена... Все он понимает – просто ему удобно, что ты молчишь и довольствуешься старьем. Взял бы за руку, отвел и купил все что надо. А так – удобная позиция у него, отдал гроши какие-то – и ни в чем себе не отказывай!..
– Еще зимой это все началось! – рассказывает шестидесятилетняя Тамара Эдуардовна. – В один прекрасный день сын позвонил, вроде как по какой-то ерунде. А потом, в конце разговора, как бы невзначай попросил – да, мама, вот еще, тут такое дело, если Вероника вдруг тебя спросит, скажи ей, пожалуйста, что сегодня я ночую у тебя! Я аж поперхнулась. Говорю, ты с ума сошел? Куда меня втягиваешь? Сам разбирайся со своей женой. Не собираюсь я никому ничего говорить, тем более – явную неправду! Не нужен мне этот позор на старости лет!
–…Это просто опасно! – считает невестка. – Работать на огромной глубине, под лебедкой, да еще людям, не привыкшим к физическому труду! Свекру под семьдесят, муж кроме компьютерной мыши никаких инструментов в руках не держал. Но свекровь блажит: «Нужен колодец, и ничего в этом сложного нет! Соседи выкопали, и мы сможем»…
– …Плачется, что денег не хватает ни на что! – рассказывает про сестру тридцатитрехлетняя Надежда. – А сама попрошайкам раздает последние копейки!.. Ездили мы тут с ней к тетке на дачу, на электричке. Ну и, как водится, на станции зашли ребята с гитарой, молодые, но явно уже не дети, лет по двадцать пять. Один парень играет, другой поет, а девчонка по вагону с шапкой пошла. Почти никто ничего не дал, а моя Верка набрала по карманам мелочи рублей двадцать и положила ей… Самая, видимо, богатая из всех пассажиров…
– …С дочерью постоянные конфликты у нее, в основном из-за внучки, конечно! – рассказывает про свою сестру шестидесятилетняя Любовь Ивановна. – Дочери ее тридцать пять уже, надо личную жизнь срочно устраивать, видишь ли. В кои-то веки появился на горизонте какой-то мужик – ну вот, она и норовит пристроить ребенка матери, и по вечерам, и по выходным. А Катя говорит – я тоже не двужильная! На работе отработай, еще и дома во вторую смену заступай…
– …Поругались с мужем! – рассказывает тридцатисемилетняя Влада. – Как ни в чем не бывало мне заявляет вчера – мама, мол, приглашает Даньку к себе на дачу! На недельку или больше, как пойдет. Я говорю, если ты с ним поедешь, то пожалуйста, без проблем. А он – ну как я поеду, я же работаю! Ну если ты работаешь, говорю, то никаких разговоров о маминой даче быть не может! Маме твоей я ребенка не доверю в принципе больше никогда, на пушечный выстрел она к Дане не подойдет!.. Я, по-моему, это ясно сказала еще три года назад, и повторять не собираюсь!
– В среду на прошлой неделе приехала я с дачи в поликлинику, там анализы кое-какие надо было сдать, – рассказывает шестидесятилетняя Ирина Константиновна. – Думала, быстро все сделаю и опять на дачу, на десятичасовой автобус успею. Но его, оказывается, отменили! Только электричка в два, это полдня где-то болтаться надо. И решила я поехать к дочери. Есть так хотелось, я же на голодный желудок приехала в поликлинику, со вчерашнего вечера крошки во рту не было. А дома у нас шаром покати, и холодильник отключен с марта, как на дачу уехали…
– …И вот идет свадьба, все веселые, мы с мужем, как свекры, поздравили молодых, свой конвертик им вручили, и тут слово берет теща! – рассказывает пятидесятилетняя Юлия Ильинична. – Встает, а в руках у нее подарочный бумажный пакет. Я, говорит, хочу поздравить молодых, и пожелать им, чтобы с детьми пока не торопились! В этом пакете, мол, мой подарок – упаковка контрацептивов на год! Срок годности там хороший, не переживайте, пользуйтесь. А через год, продолжает, на ситцевую свадьбу, я вам еще подарю!..