– …Я честно терпела, четыре года почти! – расстроенно рассказывает пятидесятишестилетняя Анна Федоровна. – Если что-то и говорила, то только дочери, потихоньку. Зятю – никогда!.. Но тут у меня просто уже упало забрало. Смена на работе тяжелая была, еще и задержаться пришлось… В общем, домой добралась часам к двенадцати дня только. Иришка моя с ребенком во дворе гуляет, а Пашка дома, по всей видимости, только глаза продрал. Сидит на кухне, перед ним сковородка на столе, на подставке, и он последнюю котлету прямо из нее доедает… Каково?
– …Я вообще не понимаю, куда мои молодые деньги девают! – вздыхает пенсионерка Анна Александровна. – Ну ведь работают оба, никого не содержат, Алисе в декрет еще не скоро. Квартира есть, своя, снимать не надо, на ипотеку копить тоже. Зарплаты у них в компании, знаешь ли, весьма приличные. Я так думаю, даже Алиса больше сотни получает, а уж Вадим… При этом для будущего ребенка еще вообще ничего не куплено, представляешь?
– А у нас уже до смешного: ребенку, внуку моему, семь месяцев скоро, а мы его еще не видели ни разу, хотя живем с семьей сына на соседних станциях метро! – рассказывает знакомая, Варвара Ивановна. – Хотя нет, что я говорю! Видели! Один раз на фото, и то у сына в телефоне. Отправлять фотки малыша невестка не разрешает категорически, даже бабушкам. И гостей не хочет. Ребенок, говорит, маленький еще, вот подрастет, окрепнет, тогда и приходите. И я вот думаю: подрастет – это когда? Когда в школу пойдет?
– …Я вообще не понимаю, зачем они девятилетнему ребенку телефон купили! – возмущается пенсионерка Ольга Ивановна. – Эти гаджеты детям совершенно не нужны, чем позже они появятся, тем лучше!.. Но кто бы меня слушал. В общем, в эту субботу Боря, внук, пришел к нам с дедом с новым телефоном. Смотри, говорит, бабушка, это мне папа купил… Говорю, твой папа лучше бы ролики тебе купил, или футбольный мяч, на худой конец, да бегать научил, вот это было бы здорово! А не откупался бы от ребенка гаджетами!
– Я уже дочери прямо сказала – ребенком, говорю, ты сейчас только прикрываешься, чтобы не работать! – вздыхает пенсионерка Зинаида Петровна. – Надо искать работу и выходить туда, куда возьмут. Хватит придуриваться, мальчишке уже десять лет. Ну подумаешь, получит пару двоек! Наказать, телефон отобрать, сладкого лишить – быстренько за ум возьмется. А пока мама с ним сидит за письменным столом, так и будет – с двойки на тройку!
Ничего не понимаю, почему так-то? – хватается за голову тридцатилетняя Марина. – Ну ведь говорила сто раз! Просила, объясняла, предупреждала! Есть список продуктов, которые ребенку нельзя, и точка. Но стоит отвернуться, бабушка тут же пихает внуку то, что нельзя. Ну как же ребенок без конфет, от маленького кусочка плохо не будет! Вредительство какое-то! Вот что у них в голове вообще, зачем так делать?
– …Так мне и заявила перед праздниками – мама, это Толя, я переезжаю к нему, мы будем жить вместе! – расстроенно рассказывает про дочь пятидесятилетняя Александра Михайловна. – Нет, ну про существование Толи я, конечно, знала и до этого. Они встречаются около полугода. Толя недавно закончил вуз, работает, снимает комнату. Парень вроде неплохой… Только мне все равно это не нравится! Не такого я хотела для дочери в девятнадцать лет!
– Золовка замуж собирается! – рассказывает тридцатилетняя Елизавета. – В тридцать четыре года первый раз. Свекровь сбилась с ног: готовится к свадьбе. Будет все по высшему разряду: платье с фатой, ресторан, лимузин, голуби с неба. Смущает только то, что невеста сейчас на шестом месяце. Интересное положение видно всем уже без очков…
– В общем, год встречались они с этим Денисом, теперь он зовет мою Катюшу переехать к нему! – рассказывает пятидесятилетняя Зинаида Андреевна. – Дочка радостная была, собирала чемоданы… В выходные они планировали переезд, но в пятницу Катя пришла с работы, а на ней лица нет… Тут такое случилось, говорит, не знаю, что теперь делать!..
– Совсем они у меня ненормальные, дочь со своим муженьком! – жалуется пятидесятисемилетняя Кира Константиновна. – Нет, ну ты представляешь! Восьмой месяц беременности и маленький ребенок, двух лет еще нет, дочь с ним дома одна, а зять отправился на рыбалку на неделю. Отдохнуть с друзьями! Самое время, конечно, отдыхать… Вот скажи, нормальный муж и отец так поступит, или это я просто зятя не люблю, как мне дочь сказала? Придираюсь, да?
– Утром в пятницу встала по будильнику, в семь утра, за окном темно, холодно! – рассказывает тридцатидвухлетняя Эмма, мать первоклассницы. – Дочку бужу, а ей так не хочется в школу! Она мне – мам, ну давай не пойдем сегодня никуда, ну пожалуйста! Я говорю, хорошо, не пойдем, только бабушке об этом не говори! Остались с ней дома, мне и самой было неохота в этот холод и темноту тащиться. Завалились спать дальше, встали только пол-одиннадцатого…
–Мы тут с коллегой поспорили! – рассказывает сорокатрехлетняя Людмила. – Она отправляет дочь-студентку работать. Причем, даже не отправляет, а просто гонит! Выдвигает ультиматумы! С сентября ребенок должен найти подработку, и все тут!
– Как это – с сентября? Она на заочном, что ли, учится?
– Мы в выходные на дачу ездили, шашлыки жарили! – весело рассказывала женщина лет сорока пяти подруге на остановке. – Сестра моя приезжала с семьей, у нее муж на гитаре играет, мы так хорошо посидели. Просто обожаю дачу, моя бы воля, так вообще оттуда не уезжала бы…
– Муж про мою маму слышать не хочет уже полгода! – рассказывает тридцатилетняя Клавдия. – Как поругались они в декабре, так все с тех пор… Самое главное, и мне общаться с ней запрещает! Как-то увидел, что я с ней переписываюсь, был скандал. Говорит, твоя мать ко мне так паршиво относится, а ты ей пишешь? Значит, ты на ее стороне – вот и живи с ней! Еле-еле помирились...
...У пенсионерки Ирины Ивановны за плечами - длинная, непростая жизнь: два брака, две дочери, грустный опыт выживания одинокой мамы. Первый, ранний брак, заключенный по глупости и по залету, кончился, едва успев начаться, оставив Ирочку без средств к существованию с крошечной дочуркой на руках. Через какое-то время она вышла замуж второй раз, родила вторую дочку. Душа в душу прожили с мужем чуть больше шести лет, а потом он погиб.