– Я уже пожалела сто раз, что пошла у невестки на поводу! – вздыхает шестидесятилетняя Ольга Станиславовна. – У них сейчас все хорошо, сын работу нашел, зарабатывает вроде как неплохо. А на меня теперь разобижен! Трубку не берет, сам не звонит, вообще меня из жизни вычеркнул! Не интересуется, жива я, нет, здорова ли, есть у меня кусок хлеба… Дозвонилась ему с левого телефона, говорю, ну хватит уже дуться! А он – ты, говорит, горсть макарон для меня пожалела в трудную минуту, нам не о чем разговаривать – и трубку бросил! Вот так у нас теперь…
– …И ведь сроду она не вязала, я даже не знала, что она умеет! – вздыхает пятидесятисемилетняя Виктория Степановна. – А тут прихожу домой, смотрю, купила нитки – сидит и вяжет. Я говорю, Наташа, а ты знаешь, что беременным вязать нельзя? Она – почему? Ну как почему, отвечаю – ребенок в пуповине завяжется! Давай прекращай, говорю, не надо нам этого. Как она раскричалась, ты не представляешь! «Вы мне уже всю печень выклевали со своими приметами! В интернете не сиди, кино такое не смотри, не стригись, не красься, теперь вот еще и вязать нельзя. Отстаньте от меня!» Ну, я ей и ответила – я-то, мол, отстану, но я тебя предупредила… Будут проблемы, ты сама в них будешь виновата, и никто, кроме тебя!..
– …Я ей говорю – нужно тебя с моим Олегом познакомить! – рассказывает пенсионерка Вера Дмитриевна про дочь своей знакомой. – А что? Он хороший парень, неженатый, с образованием, работает. Может, что-то и получится у вас, почему бы нет? А она – нууу, Олееег. А ей – а что с Олегом не так? Аона – вы, говорит, только не обижайтесь, тетьВер, но Олег у вас – бесперспективный. В двадцать восемь лет живет с мамой, зарплата копеечная, ни машины у него, ни квартиры, ни желания расшибиться в лепешку и заработать! Неет уж, Олег меня не устроит!
– …И вот два дня до свадьбы осталось! – рассказывает пятидесятилетняя Анна Ивановна. – У нас все готово, все заказано, почти все оплачено. Дочь вся сияет, вся в ожидании, и тут ей жених заявляет: прости, но давай все отменим! Я, мол, подумал и решил, что к такому серьезному шагу пока не готов. Ой, что с Вероникой творилось, ты не представляешь!..
– …А вот так, представляешь: с сыном полтора года уже не общаемся! – рассказывает шестидесятилетняя Клавдия Ивановна. – Невестка отвратила его от родителей! До женитьбы все было прекрасно: приезжал к нам по выходным на обед, рассказывал обо всем, звонил каждый вечер обязательно. Летом на даче нам помогал с удовольствием. А после свадьбы с этой Лилей – как отрезало. Вспомнил какие-то детские обидки, не то сказали, мороженое не купили, вот правда! Случай с мороженым был почти тридцать лет назад, ну это вообще нормально?..
– Слушай, а когда ты планируешь сказать-то матери про ребенка?
– Да не знаю, как получится! – отмахивается Катя. – Может, из роддома позвоню, может, потом как-нибудь. Может, ей и без меня скажут уже к тому времени, мало ли!
— ... Она уже третье высшее будет получать, Марин! Третье! Я вообще не знала даже, что такое бывает, это какой–то анекдот! Два диплома на полке лежат, а она за третьим пошла — зачем? Учитывая, что все это платно и недешево!.. По вечерам тоже дома не сидит, ходит на фитнес, плюс курсы какие–то постоянно у нее, то одно, то другое...
- Я просто не представляю, что делать! - огорченно жалуется двадцатисемилетняя Кристина. - К нам едет моя мама! Как ей дать объяснить, что делать этого не нужно? Она не хочет ничего слушать!..
– Зашла в гости к дочери – ну как всегда, картина маслом! – рассказывает пятидесятипятилетняя Ольга Ивановна. – Все везде разбросано, посуда не мыта с утра, в машинке белье киснет, постирано было еще вчера, повесить никто не удосужился. Про игрушки эти я уже и не говорю, на каждом шагу перешагивать приходится… Я пришла, постучала в дверь – никто не открывает, звоню – а она, видишь ли, спит! Ребенок уснул днем, и она с ней. Еще и с претензией ко мне – я только уснула, а ты меня разбудила!..
– Нет, это просто бесподобно! – вздыхает пятидесятидвухлетняяя Виктория Николаевна. – Дочь мне заявила, что это не я им помогла, а они мне! Мы поменялись с ними квартирами, они переехали в нашу трешку, а мы с сыном в их однушку. Ютимся с ребенком-старшеклассником, он спит на кухне на диванчике, а я в комнате… А теперь оказывается, это дочь с зятем нас облагодетельствовали, что согласились на этот переезд! Ведь мне скоро на пенсию, оплачивать трешку мне будет сложно, и они любезно взяли это на себя…
- Все чаще думаю о том, что я сама, дура, во всем виновата! - вздыхает шестидесятилетняя Ольга Степановна. - Это из-за меня ни у кого жизни нет. И у Вики жизнь под откос, и Артем из больниц не вылезает... Эх! Вернуть бы время назад! Но что теперь говорить...
– …Восемь лет квартира стояла вообще пустая! – рассказывает сорокатрехлетняя Василина. – С тех пор, как Галина Марковна, свекровь, ее оформила на себя, там никто не жил. Воду перекрыли, на замок заперли, и все. Андрей матери предлагал сдать квартиру в аренду, но она отказалась наотрез! Не хочу, говорит, это же надо иметь дела с налоговой, с участковым, с соседями конфликты решать – да ну. Не смогли мы ее переубедить. Андрей квартплату платил каждый месяц восемь лет, сколько денег туда вбухал...
— … Ошибок я, конечно, с дочкой наделала кучу! — делится сокровенным сорокалетняя Нина. — Понимаю все это задним умом. Сейчас бы многое изменила, конечно, если бы могла. А тогда я молодая была, глупая! Родила в двадцать пять, и не потому, что ребенка хотела, а потому, что замуж вышла. Воспитанием, откровенно говоря, почти не занималась, некогда было. Работа, карьера, ипотека... Зарабатывать нужно было, нам ведь никто особо не помогал. Ну вот, теперь пожинаю плоды...
— А я считаю, что дочь этим своим поступком просто наплевала в душу нам с отцом! — чуть не плачет пятидесятилетняя Вероника Михайловна. — Она прекрасно знала наше отношение к таким вещам. Я ей сто раз говорила: сожительство — это унизительно для девушки! Хочешь семью — пожалуйста: регистрируй брак и живи. В качестве жены, а не прислуги!..
– ...Ну вот как не волноваться - ребенок в съемной коммуналке родится! – вздызает Анна Борисовна. – Но дочь с зятем ничего кошмарного в этом не находят. Справимся, говорят. Они теоретики оба, детей только на картинках в книжке видели, что Алиса, что зять. Оба единственные дети в семье, ни братьев, ни сестер. Да и молодые еще – по двадцать три года им. Справятся они, ага…