Подруга сделала завещание на племянницу: «Сноха в старости помогать не будет, а здесь все-таки родная кровь»
Просмотров: 3598
— Машка все-таки молодец: активная, позитивная, оптимистка такая, – рассказывает про подругу шестидесятитрехлетняя Анна Владиславовна. – Пару лет назад из депрессии меня вытащила. Осталась я одна, муж умер, дети разъехались, с работы пришлось уйти. Сидела дома и куксилась. Она меня растормошила, гулять заставляла ходить каждый день, на бесплатные экскурсии для пенсионеров с собой брала, в театр мы с ней ходили. Даже в хор записались, поем с ней там теперь, еще и в мероприятиях всяких участвуем…
С Марией Викторовной Анна Владиславовна знакома лет сорок. Когда-то, давным-давно, работали вместе, там и подружились, и поддерживали связь. Мария старше на пару лет, у нее один сын, давно, разумеется, взрослый. Хороший парень, работает, женат, двое детей у них, квартира в ипотеку.
Подписывайтесь на Телеграм-канал с реальными историями из жизни от читателей!
Правда, вот с невесткой Таней у Марии Викторовны отношения так себе. Они не ссорились, но теплоты между ними нет. Невестка никогда не звонит, трубки не берет, все время выстраивает границы и держит дистанцию. И к внукам свекровь тоже не особо подпускает. Там всем заправляет Танина мама. Марию если пригласят пару раз в год по большим праздникам, и то хорошо.
Поначалу она, конечно, лезла, напрашивалась, подарки туда таскала. А потом поняла: насильно мил не будешь. И как-то потихоньку общение не то, что свернула, а ограничила. Сыну позванивает иногда, узнает новости. Но тому тоже вечно некогда, он то на работе, то за рулем, то и вовсе ответить не может, мол, мам, если что-то срочное, пиши в мессенджер. А что там срочного у пенсионерки-то? Да и Мария терпеть не может писать, зрение не то уже, ей удобнее позвонить и поговорить.
Но вот разговаривать с ней никто не хочет.
— Тут в какой-то день на занятиях хора не было ее, – рассказывает Анна Владиславовна. – Я забеспокоилась, думаю, может, заболела. Позвонила ей. А она – да все нормально, мол, просто к нотариусу ходила, завещание сделала. Я так удивилась, говорю, зачем тебе завещание, у тебя же не семеро по лавкам? Один сын, ему все достанется? Оказалось, нет – оформила на племянницу, на Оксану…
Анна удивилась, конечно – как же так? Почему на племянницу? А сын в курсе?
— Да откуда ж… – вздохнула Мария. – Не хочу, чтоб раньше времени знал. Начнутся все эти обиды, размолвки, мне это надо? У нас и так отношения с ними не фонтан. Не хочу даже. Потом уже узнает, когда меня не станет. Мне-то уже без разницы будет.
— Слушай, – не удержалась Анна. – А почему не на сына-то наследство? Ну невестка у тебя, да, мымра, но он-то хороший парень вроде был, и в детстве, и сейчас. Работает, детей растит, семью содержит. И не олигарх, мягко говоря, квартира бы им в наследство явно не помешала.
— Он-то хороший, – ответила Мария. Но дело действительно в невестке. Я ей не враг, но мы с ней чужие люди. Она когда-то сама так сказала, и все время старается мне это показать. Мол, я ей не мама и никогда ею не буду, у нее своя мама есть — вот с ней она и общается. А я так… приложение к своему сыну. Ну и как ты думаешь, если я заболею или не смогу за собой ухаживать… Кто будет рядом?
— Сын, наверное… — неуверенно ответила Анна.
— Он работает. С утра до вечера. Да и честно — не мужское это дело. Памперсы менять, готовить, мыть — всё это всегда на женщинах. А Таня не из тех, кто будет возиться со старухой. Не в её это стиле. Она лучше меня в пансионат определит, если денег хватит. Да даже если хватит, не будет тратиться на меня. Так что мой удел – богадельня…
Анна хмыкнула. Может, и права Маша. У нее у самой соседка в доме престарелых — сын в Москве, дочка за границей, никому не нужна оказалась.
— А Оксанка — племянница моя — она простая. Добрая, – рассказывает Мария. – Я её ещё с младенчества на руках таскала, когда сестре помогала. Она ко мне тепло всегда, звонит, приезжает. Понимаешь? Не по обязанности, а по душе. Я ей квартиру оставлю. Она, может, за мной и присмотрит. Хоть что-то.
— Так ведь не факт, что она будет заботиться в старости, — говорит Анна. — Может, обрадуется квартире, а потом ищи ветра в поле.
— А со снохой — даже и шанса нет. Там всё холодно, как в операционной. Вроде светло и чисто, обижаться не на что, никогда не ругались мы, ничего не делили. Но ухаживать за мной она точно не будет. Никто никому не должен. А здесь все-таки родная кровь, как ни крути… Я Оксанке сказала о своем решении, она так обрадовалась, прибежала сразу, обнала меня, расплакалась. Квартиру она сама вряд ли заработает. Сейчас живет на съемной, дочку растит. С матерью, сестрой-то моей, они не уживаются вместе, скандалят постоянно… У сестры тяжелый характер, ее сложно выдержать…
Честно говоря, Анна подругу не понимает: ну как же так — сына оставлять без всего?
С другой стороны, если человек заранее чувствует, что ему в старости никто не поможет… может, он и вправе выбирать, на кого надеяться. И кого наградить за тепло.
А как бы вы поступил и в такой ситуации?
Оставили бы квартиру сыну — по справедливости? Или племяннице, на нее надежды больше?
Что скажете?
Оставьте свой комментарий
-
Оставить комментарий в качестве ГОСТЯ.
Но в этом случае Вы не сможете ставить лайки другим комментаторам, а также редактировать или удалять свои комменты.
Для этого нужно Зарегистрироваться либо, если регистрация уже пройдена, Авторизоваться
- Sign up or login to your account.
-
А ЕЩЁ МОЖЕТ БЫТЬ ИНТЕРЕСНЫМ (МОЁ)
-
