– Приехала к нам один раз, через месяц примерно после родов, посмотрела на Дашеньку, хмыкнула как-то странно и уехала! – рассказывает про свою свекровь тридцатичетырехлетняя Светлана. – И вот ребенку полтора года уже, бабушка больше ее не видела ни разу… Ну да, живет она в загородном доме, в области, часто не наездишься. Да, пандемия в мире, это все понятно… Но она даже по телефону никогда про внучку не спросит. Вот вообще! Как будто у нас и нет никакого ребенка… Я мужу говорю, ты не находишь вообще, что это ненормально?
— … Такая неприятная ситуация, просто не представляю, как теперь быть! — рассказывает двадцатидвухлетняя Кира. — Свекровь на меня обиделась жутко!.. У нас с ней прекрасные отношения... были. Она столько для нас делает всегда, я ей очень благодарна. Подружки все на свекровей жаловались, я слушала и удивлялась всегда. Думала, как хорошо, что моя свекровь — вменяемая, адекватная женщина...
– …Сына попросила же, как человека: говорю, скользко на улице, холодно, повози эти дни Вику на работу, хотя бы с утра! – рассказывает пятидесятисемилетняя Галина Алексеевна. – Не от хорошей жизни девчонка у нас на девятом месяце беременности на работу вынуждена ездить!.. У меня вон соседка на прошлой неделе на ровном месте шла, упала, ногу сломала, дома лежит на больничном теперь. Скользко! А беременные еще такие неловкие…
— Я вообще не понимаю, почему большинство так реагирует — ну, мол, это не семья! - рассуждает теща. - Нам так удобно! Неужели, чтобы была семья, обязательно надо выворачиваться наизнанку, жить по чужим углам, таскать одной коляску на пятый этаж, мучить детей? Я вот думаю, наши бы без нас давно уже развелись, Светка бы взвыла уже от бытовухи! А так все хорошо. Мы с ней готовим по очереди, за детьми следим, и отец помогает. Вот внучка подрастет, пойдет в сад, возможно, будут думать что–то насчет ипотеки, а пока так...
– …И ведь сроду она не вязала, я даже не знала, что она умеет! – вздыхает пятидесятисемилетняя Виктория Степановна. – А тут прихожу домой, смотрю, купила нитки – сидит и вяжет. Я говорю, Наташа, а ты знаешь, что беременным вязать нельзя? Она – почему? Ну как почему, отвечаю – ребенок в пуповине завяжется! Давай прекращай, говорю, не надо нам этого. Как она раскричалась, ты не представляешь! «Вы мне уже всю печень выклевали со своими приметами! В интернете не сиди, кино такое не смотри, не стригись, не красься, теперь вот еще и вязать нельзя. Отстаньте от меня!» Ну, я ей и ответила – я-то, мол, отстану, но я тебя предупредила… Будут проблемы, ты сама в них будешь виновата, и никто, кроме тебя!..
— ... Я не в восторге от дочкиного предстоящего замужества, если честно! Парень ее мне не нравится. Ну не пара он ей! Она ребенок еще, ей двадцать два года. А ему тридцать, развод за плечами, маленький сын... Зачем это надо, вот скажи? Не понимает она, во что ввязывается... Но запретить это безобразие я уже не смогу, при всем желании! Девочка совершеннолетняя. Поэтому, вот видишь, готовимся к свадьбе теперь...
– …Когда с матерью говорю по телефону, я особо в ее болтовню не вслушиваюсь, думаю о своем! – рассказывает тридцатидвухлетняя Валентина. – Ну потому что она рассказывает об одном и том же каждый раз. Кого встретила, в какой магазин сходила… Мне все это зачем? У меня своих проблем куча, мысли все там. Ну, а ей мое участие в беседе и не нужно, «угу» и «ага» вполне достаточно… И тут вдруг слышу – бу-бу-бу, придется, наверно, одолжить тете Ире двести тысяч, отказать неудобно, она знает, что у меня деньги есть!.. Блин. Я аж подпрыгнула!
– …Я ей говорю – нужно тебя с моим Олегом познакомить! – рассказывает пенсионерка Вера Дмитриевна про дочь своей знакомой. – А что? Он хороший парень, неженатый, с образованием, работает. Может, что-то и получится у вас, почему бы нет? А она – нууу, Олееег. А ей – а что с Олегом не так? Аона – вы, говорит, только не обижайтесь, тетьВер, но Олег у вас – бесперспективный. В двадцать восемь лет живет с мамой, зарплата копеечная, ни машины у него, ни квартиры, ни желания расшибиться в лепешку и заработать! Неет уж, Олег меня не устроит!
– В прошлом году дочь с внуками у нас были в конце января, как раз перед тем, как все везде закрылось, жили три недели! – рассказывает пятидесятивосьмилетняя Тамара Михайловна. – Так мы с мужем уже дни считали, когда это все закончится… Какой-то кошмар! Квартиру нам уделали капитально, мы как раз только ремонт закончили, а после них хоть заново делай!
— … В общем, сестра узнала–таки, что у ее мужа дама сердца появилась... Собрала вещи в тот же день и к родителям вернулась... Да, на седьмом месяце беременности, а что делать? На той неделе пойдет на развод подавать...
– Во вторник пришла я за внучкой в сад, – рассказывает пятидесятисемилетняя Инна Викторовна. – Заглянула в группу, помахала ей рукой, она ко мне было кинулась. Но воспитательница ее остановила! Что-то сказала, увела, посадила на стульчик. Потом вышла ко мне и заявляет – извините, мол, Юлю я вам отдать не могу! Я говорю, вы меня не узнали, что ли? Я бабушка! Я все время Юлю забираю! А она – я знаю, но ваша дочь написала заявление – ребенка никому не отдавать, кроме нее и ее мужа…
...Оксане дали неделю на размышление. Девушка только посмеялась – да ладно, не может быть, чтоб это было серьезно. Жили – не тужили, строили планы на лето, согласовывали отпуска в одно время. Да и вообще – с чего бы вдруг? Что изменилось?..
– …И вот эта самая Полина Сергеевна, соседка, просто не сходит у мамы с языка! – жалуется тридцатипятилетняя Кристина. – «Полина Сергеевна то, Полина Сергеевна сё»… Сначала я даже радовалась. Думаю, ну вот, хорошо, мама подругу нашла на новом месте, не будет ей так одиноко после переезда. Они и чай вместе пьют, и Галкина по телевизору вместе смотрят, и что-то обсуждают… Но чем дальше, знаешь, тем меньше мне все это нравится…
Бросить дочь на произвол судьбы – жалко внучку, к ней бабушка очень привязалась. Обидно за ребенка, которого будут подкидывать чужим людям, как неприятный сюрприз. А тут еще и второй будет, оказывается...
– …Заявила мне: я финансово ребенка не потяну, поэтому считаю, что рожать мне нельзя! – рассказывает про свою невестку шестидесятилетняя Валерия Георгиевна. – Я ей говорю – подожди, я сейчас ослышалась, кажется? У Егора зарплата – сто восемьдесят тысяч, плюс квартальные бонусы. Квартира своя, двушка. Это что, мало, чтобы ребенка иметь? А она – так это, говорит, у Егора! Женщина должна рассчитывать только на себя, муж сегодня есть, завтра нет, а у меня зарплата – двадцать пять на руки, и ни кола ни двора. Какой может быть ребенок?..