– Вот как тебе такой расклад, а? – интересуется шестидесятилетняя Полина Станиславовна. – Мне что-то не очень… Сын тут звонит пару недель назад, говорит, Ира из декрета собралась выходить. Лерочке, внучке нашей, всего ничего, чуть больше года. Но Ира медик, ей долго в декрете сидеть нельзя, да и деньги им не лишние. Мы спросили, а кто с Лерочкой-то будет? Сын говорит, няню возьмем. Ну, отлично, хороший выход, няню так няню, мы их поддержали в этом решении. И только на днях совершенно случайно выяснилось, что няней будет Ирина мать…
– …С двумя первыми беременностями я отходила вообще легко, никаких проблем не было, а с третьей вот попала на сохранение, причем, в самом начале! – рассказывает тридцатисемилетняя Жанна. – Отлежала в больнице две недели. Сейчас-то все уже в порядке, беременность сохранили, ждем, надеемся, может, девочка будет на этот раз. Плохо только то, что из-за больницы пришлось свекровь поставить в известность о том, что мы за третьим пошли… В итоге мы с мужем теперь бездомные!
– ...Договорились, что я буду жить у них и сидеть с детьми, пока Аня в больнице! – рассказывает Клавдия Михайловна. – Ну, мы же думали – на пару дней. Аня все приготовила нам, написала на бумажке – что кому разогревать, когда давать… А потом, когда выяснилось, что больница надолго, так она не о себе беспокоилась, а о том, как мы тут будем, представляешь? Вот ненормальная… Хотя, глядя на ее мужа, может, и не удивительно, что она переживала. Взрослый мужик к жизни не приспособлен абсолютно!
– Маришка-то моя, дочка-то, двойню ждет, представляешь? – рассказывает сорокавосьмилетняя София. – Мы все в шоке, конечно. И радуемся, и переживаем! Весной рожать. Сватья им квартиру отдала, как только узнала. Мать свою забрала к себе, а наших пустила в ее двушку в Чертаново… Только вот Марина что-то не в восторге. Съездили мы туда, посмотрели… Там такой ужас! Ремонта не было сто лет, ковры на стенах, люстры советские, с висюльками, я не знаю, может, помнишь, они у всех были раньше…
– ...Дочь говорит – мне уже двадцать шесть лет, я, мол, взрослая, отчитываться перед тобой не обязана! – рассказывает пенсионерка Ольга Тимофеевна. – Как это не обязана? Вот она уходит поздно вечером, я разве должна знать – с кем, куда, когда вернется, где ее искать, если что!..
— Дочь вообще забила на ребенка в этом году, представляешь? — жалуется пенсионерка Тамара Владимировна. — Говорит, что выросло, то выросло, пятнадцать лет, поздно воспитывать! Мальчишка уроки пропускает, не занимается, в телефоне сидит сутками, меня не слушает, я не авторитет уже давно! Я говорю — выгонят его из школы, будешь знать! А она — ну выгонят, и что, не конец света! Работать пойдет...
– Про своего бывшего мужа мать Филиппа никогда особо не распространялась, – рассказывает двадцативосьмилетняя Лидия. – Хотя я расспрашивала, мне было интересно… Но она отвечала коротко – развелись, мол, давно, больше двадцати лет назад,. Встретил другую женщину, ушел, квартиру оставил Татьяне Олеговне, как мы считали… А теперь выяснились детали: квартиру отец Филиппа оставил не ей вовсе, а сыну. У Филиппа, оказывается, собственная недвига в Москве, и он не знал, и мать его тихо молчала в тряпочку… Живет себе в чужой квартире и в ус не дует столько лет, молодец какая! Бывает же так, а!..
– …Что-что, а алименты он всегда платил четко, день в день, все пять лет! – рассказывает про бывшего мужа тридцатисемилетняя Александра. – Он вообще педант, собственно, из-за его занудства мы и развелись в свое время... А тут денег нет день, другой. Я давай звонить, конечно. А он мне и заявляет: так я и знал, говорит, что вспомните обо мне только в день алиментов. Передай сыну новые правила: теперь деньги буду давать только в том случае, если он будет интересоваться отцом. Нет звонков хотя бы раз в неделю – нет денег, уж извините!..
– …А самое неприятное в том, что когда летом к ним приезжала сватья, ну, Надина мать, так ее они у себя в квартире оставляли ночевать! – с обидой в голосе рассказывает шестидесятилетняя Зоя Николаевна. – А мне говорят: отправляйся в отель, мы сняли тебе номер. Зачем? Не хочу я ни в какой отель, я в гости приехала к сыну и внучке. Квартира двухкомнатная, место есть, даже раскладушку покупать не надо, уже имеется. А невестка, Надежда, мне и заявляет: мало ли что вы, Зоя Николаевна, хотите, приехали в гости – ночуйте там, где вам укажут хозяева!..
…Ларисе Андреевне пятьдесят семь лет – по словам невестки Дарьи, до маразма еще вроде бы далеко. И отношения у них до родов были вполне теплые. И после родов свекровь очень помогает Даше, часто приходит к внуку с подарками, дает молодой матери выспаться. Единственный затык – с именем. Называть внука так, как записали родители, Лариса Андреевна не хочет ни в какую…
– …У свекрови первая реакция была, когда она только узнала полгода назад, что у нас с Денисом будет ребенок – «я приеду помогать»! – рассказывает тридцатитрехлетняя Нора. – Ну, тогда я с ней спорить не стала, мне вообще не до того было: на шестой неделе попала в больницу с кровотечением… Но теперь все хорошо, до родов остался месяц, и вот новости – Денис говорит, мать билеты взяла! Через две недели будет, чтоб заранее все подготовить! Но я не хочу никаких гостей! Говорю Денису, а он – ну я же не скажу ей: «не приезжай!» Если хочешь, скажи сама…
– А я и не скрываю, что мама нам помогает, и очень много! – рассказывает тридцатипятилетняя Дарья. – От внуков не вылезает, ходит как на работу каждый день. И материально участвует! То детям что-нибудь купит, то продукты притащит, а в последнее время и просто деньгами выручает. Я ей очень благодарна, но ничего не прошу, все подарки и помощь – целиком и полностью ее инициатива. Но сестра старшая, Аня… Она меня просто заклевала уже за это!
– …Как будто я для себя стараюсь! – обиженно рассказывает шестидесятисемилетняя Татьяна Кузьминична. – А я не для себя, для внучки… Записала ее на английский и на фигурное катание, как в прошлом году, ну что, это так много, что ли? Спортом обязательно надо заниматься ребенку, это даже не обсуждается. И без иностранного языка сейчас никуда. Принесла дочери документы на оплату от тренера и от англичанки, чтобы она подписала. Но получила отповедь…
– …А я действительно против! – пожимает плечами пятидесятисемилетняя Роза Георгиевна. – Со сватьей мы, как бы это сказать… не сошлись характерами! Я ей не очень нравлюсь, это видно. Ну и вообще, не хочу, чтобы в моем доме без меня они хозяйничали на пару с дочкой. Лазили по шкафам, обсуждали. Зачем? Говорю – хочешь увидеться с мамой, поезжайте в гости к ней в выходной. Или на улице можно встретиться, погулять. Но домой ее без меня не приводи!
– …И Оля решила – мама, говорит, я закрою свою комнату на ключ, чтоб Машка в ней не хозяйничала! В конце концов, в квартире и моя треть есть. Одна комната моя, две – ваши. Живите как хотите, вашего мне не надо. Но и свое сестре не хочу отдавать принципиально…
На следующий день Ольга явилась в компании слесаря, врезала замок и заперла дверь. И вот уже несколько лет та комната стоит пустая, а мать и Мария с мужем и практически уже двумя детьми ютятся в двух оставшихся…