Бывший зять ребенка не отдает, хотя живет в съемной квартире и работает до ночи: «Детей должны растить родители, а не бабушки с дедушками!»

— Савелий, ну ты же не справишься один, — голос у Дарьи Витальевны дрожал. — Ты работаешь с утра до ночи. Ребёнок будет расти с няньками, чужими людьми. Тем более, знаешь ли, она девочка, а ты мужчина, как ты ее сможешь воспитывать…

— Дарья Витальевна, не переживайте, я справлюсь, – ровным голосом проговорил Савелий. – Детей должны растить родители, а не бабушки с дедушками…

— Ты думаешь только о себе! – перебила Савелия бывшая теща. – Подумай лучше о ребенке. О том, как ей будет лучше, и о том, чего для нее хотела бы Арина…

Подписывайтесь на Телеграм-канал с реальными историями из жизни от читателей!

— Арина хотела, чтобы её дочь росла с отцом, — резко ответил Савелий. — А я — её отец.

Дарья Витальевна прижала к груди вязаный розовый шарфик внучки — тот самый, который когда-то связала Арина. Дыхание сбилось, глаза защипало. Она стояла у двери бывшего зятя и чувствовала себя беспомощной, как никогда.

— Она и моя кровь, — выдохнула Дарья. — Ты не имеешь права отбирать у нас единственное, что осталось от дочери. У тебя нет никаких условий для ребенка! Я добьюсь, чтобы девочку отдали нам с мужем…

Савелий молча закрыл дверь у нее перед носом…

…Арина была единственным ребёнком Дарьи Витальевны и ее мужа. Поздняя, долгожданная. Светлая девочка с косичками и звонким смехом, которая заполняла весь дом теплом. Потом — взрослая женщина, с собственным мнением, но по-прежнему любимая.

Когда она вышла замуж за Савелия, Дарья Витальевна не особо обрадовалась. «Холодный какой-то, — думала она. — Нелюдимый». Она все никак не могла отпустить дочь, звонила, переживала, то и дело приходила в гости. Особенно после того, как родилась внучка Сонечка. Дарья Витальевна очень волновалась, что молодые супруги что-нибудь сделают неправильно, недосмотрят, упустят по незнанию. Лезла все проверять и контролировать под предлогом помощи. Савелию это ужасно не нравилось. Он молчал, но с какого-то момента Дарья Витальевна прямо физически стала ощущать его неприязнь. Честно говоря, с ее стороны – вполне взаимную.

— Мам, хватит, — однажды сказала Арина. — Или ты принимаешь мою семью, или я просто не смогу с тобой общаться. Я его люблю. А ты вбиваешь между нами клинья. Это никому не на пользу, неужели непонятно? Прекрати!

С тех пор отношения со зятем стали просто никакими, на уровне «здравствуй-до свидания». Виделись редко, практически не общались, разве что через Арину. Молодая семья с ребенком жила в Москве, снимала двушку на окраине, платили ипотеку за однокомнатную в Подмосковье. В этой однушке жили арендаторы. Дарья Витальевна с мужем жили на соседней улице, так что присматривали за порядком в квартире.

Арина вышла из декрета, Сонечка пошла в садик в Москве, ипотеку молодые супруги почти выплатили, думали о расширении, спорили, что лучше брать: двушку в Подмосковье или однокомнатную в столице.

А потом всё оборвалось. Внезапно. Тромб. Скорая не успела. Арина умерла в свои тридцать два года.

Дарья Витальевна не могла поверить. Неделю она жила как во сне — чёрный платок, белые цветы, шёпот соседей. На похоронах она держала за руку внучку — пятилетнюю Соню. Та не до конца понимала, что произошло, и спрашивала:
— Бабушка, а мама когда проснётся? А мы в зоопарк пойдем в выходные? Мама обещала…

В те дни Дарья Витальевна твердо решила: Соня будет с ними. С бабушкой и дедушкой. Ну а с кем еще? Савелий – молодой мужчина, он надолго один не останется. Пусть устраивает свою жизнь. Да и условия у него не очень, если подумать. То ли дело у Дарьи Витальевны с мужем: большая просторная трешка с видом на парк, где девочке будет хорошо и спокойно, хорошая школа рядом, детская студия. У них машина, дача с яблонями, свободное время. Дарья уже представляла, как они будут водить Соню на кружки, как она будет печь ей блины по утрам, читать сказки на ночь.

Но Савелий решил иначе.

— Я отец, — сказал он спустя неделю после похорон. — Соня останется со мной. Спасибо вам за помощь, Дарья Витальевна. Мы будем с вами держать связь…

Дарья не поверила своим ушам.

— Ты с ума сошёл?! — вспыхнула она тогда. — Ты живёшь в съёмной квартире, работаешь как проклятый. Когда ты будешь с ней? Кто за ней присмотрит? Ты же её угробишь таким образом!

— Значит так, — голос Савелия был глухим и твёрдым. — Не смейте говорить, что я угроблю свою дочь. У неё есть отец. И этим всё сказано. Если я еще раз услышу что-то подобное, общаться с Соней вы не будете!

— Я подам в суд об установлении порядка общения с ребенком, — сказала Дарья Витальевна. — И не думай, что я шучу.

— Подавайте, — ответил он спокойно. — Хотите судиться, значит, будем судиться…

Соня ходила в садик, а по вечерам с ней сидела няня. Савелий действительно много работал, приходил поздно, но, по его словам, обеспечивал всё необходимое. Дарью Витальевну от этих слов буквально трясло.

— Да какая няня? — выговаривала она своему мужу. — Какой няне нужен чужой ребенок? Ей главное – чтоб день прошел, и деньги заплатили. Воспитывать, развивать она не будет, максимум, присмотрит, чтобы ничего не случилось. Девочка должна быть с родными людьми, с нами. Мы её любим, понимаешь? А он… он просто упрямый!

Конечно, Дарья Витальевна и к юристу ходила. Ей объяснили: если у ребёнка есть отец, лишать его прав без веских оснований невозможно. А у Савелия всё в порядке: хорошая работа, квартира пусть и съёмная, но приличная, няня, сад, стабильность. И сам он на хорошем счету.

— Вы можете претендовать на общение с внучкой, — мягко сказала юрист. — Но забрать её насовсем — вряд ли. И в суд подавать я вам очень не рекомендую. Это тупиковый путь, поверьте. Суд присудит, скорее всего, но добиваться исполнения на практике не так-то просто. Лучше договориться по-хорошему. Я вам просто по-человечески советую не ссориться с отцом, прежде всего, в интересах ребенка. Пожалейте девочку, ей и так несладко пришлось…

Дарья вышла оттуда как после приговора.

Теперь Соня приезжает к ним по выходным раз в месяц. Иногда остаётся на ночь. Они гуляют по парку, едят блинчики, строят шалаш из подушек. Девочка растёт, смеётся, рисует фломастерами кошек.

Но каждое воскресенье вечером Дарья Витальевна снова стоит в прихожей, застёгивает ей курточку и отдаёт её Савелию.
— Ну как вы тут? — спокойно спрашивает он.
— Хорошо, — отвечает она, глотая комок в горле. – Мы сказки читали, печенье пекли…
— Бабушка, а можно я у тебя останусь? – вдруг спрашивает Соня. – Ну, хотя бы до завтра, а?
— Нет, малыш, завтра в садик! – Савелий решительно берет дочь за руку. – И няня, тетя Наташа, придет, увидит, что тебя нет, расстроится. Поехали, нам еще до дома добираться…

Дарья Витальевна вздыхает и грустно стоит в дверях, пока Савелий с дочкой не скрываются в лифте…

Савелий все так же живет в съемной квартире в Москве, работает допоздна, домой приходит, когда дочь уже засыпает. На кружки Соню никто не водит – Савелий пока считает это лишним, достаточно сада. Книжки, игры отданы на откуп няне, которая постоянно включает ребенку мультики. Едят они тоже не очень, по мнению Дарьи Витальевны. Савелий часто заказывает пиццу или готовую еду. Супы не варит, блинчики не печет. Может, он и неплохой отец, но ему тупо некогда. И женской ласки, получается, ребенок почти не видит.

— Зато отец растит! – горестно вздыхает Дарья Витальевна. – Зато не у бабушки с дедушкой…

А как вы считаете — кто прав в этой ситуации?
Должен ли отец отдать бабушке ребёнка, если у неё «лучшие условия»?
Или ребёнок должен быть с родителем, даже если тому тяжело одному?