Двадцатилетняя дочь в папочке-абьюзере души не чает: с ней он просто другой человек
Просмотров: 4694
— …Я этого ее мужа терпеть не могу! – рассказывает сорокалетняя Зоя про зятя, супруга старшей сестры Майи. – В браке они двадцать пять лет, и чем дальше, тем страшнее у них: не живут, а мучаются. Он постоянно на нее орет, оскорбляет, высмеивает, унижает, не останавливает его даже присутствие посторонних. Жена всегда у него виновата во всем: пуговица ли оторвалась, собака нагадила, молоко в холодильнике кончилось, пакет порвался… «Растяпа, корова, идиотка, клуша, все из-за тебя!» – только и слышно, да. И ведь он не маргинал вовсе, как можно, наверно, подумать, не алкаш какой-нибудь, а вполне импозантный мужчина. Со стороны, глядя на него, и не подумаешь, что он может так обращаться с женой. Вежливый, воспитанный, на работе его ценят, друзья-приятели общаются с ним с удовольствием. А самое главное, что для меня загадка – дочь их в папочке просто души не чает!
— У них дочь есть?
— Да, Эвелина, взрослая уже, двадцать лет… Ну, справедливости ради надо сказать, что с дочерью-то он совершенно другой человек. С самого начала очень ее любит, много времени с ней проводил в детстве, все разрешал, на руках таскал, игрушками заваливал. Просто приводил в магазин – и выбирай все, что хочешь. Эвелина всегда была папиной принцессой. И сейчас он к ней относится замечательно. Машину ей подарил на двадцать лет, это в начале лета было, до этого оплатил курсы вождения. Гордится ужасно, что дочь в серьезном институте учится, всем рассказывает. К двадцати пяти годам студию обещает купить. Как отец он, конечно, идеальный, но вот как муж – просто кошмар…
Майе, сестре Зои, сорок пять, замуж она вышла совсем молодой за ровесника – перспективного, воспитанного, из хорошей семьи, по имени Роман. И поначалу все было очень даже неплохо: юные супруги закончили институт, стали работать, становиться на ноги. Роману действительно удалось с самого начала устроиться в хорошую организацию и сделать там карьеру. С небольшой помощью родителей Майя с мужем решили жилищный вопрос, встали на ноги, забеременели желанным обоими ребенком.
— Собственно, во время беременности звоночки уже звенели вовсю! – рассказывает Зоя. – Я сама была свидетелем нескольких скандалов. Но сестра его все оправдывала – мол, я действительно сама виновата! Поздно пришла домой – муж же волнуется! Не успела приготовить ужин, потеряла ключ от квартиры, обед ему с собой на работу не положила, масло в холодильник не убрала, забыла на столе. Я ее спрашиваю – и что, из-за этого надо орать, как раненный слон, и сыпать оскорблениями? Нет, но его тоже можно понять, я сама виновата, бла-бла-бла… Как-то раз он высадил ее, психанув, в каком-то пригородном поселке из машины, без копейки денег, и уехал, это вот как? Но сестра все равно считает, что сама виновата… Надо ли говорить, что в декрете ее муж совсем распоясался! Вел себя, как скотина. Вроде бы не бил, но мог оттолкнуть, выхватить у нее что-то из рук, швырнуть с психом тарелку в помойку, потому что ужин ему не понравился…
Зоя думала, что после окончания декрета Майя бегом побежит на работу, но как бы не так. Роман решил, что Эвелину в сад отдавать нельзя. Девочка росла очень нежная, привязанная к родителям. Майя написала на работе заявление на увольнение и сидела с дочкой дома, занималась развитием.
Отношения супругов становились все хуже и хуже, хотя еще в декрете казалось, что хуже уже некуда. Разводиться Майя не думала. Во-первых, дочка очень привязана была к мужу, как отец он по-прежнему был выше всяких похвал. Другого такого папы для Эвелины найти было невозможно. А во-вторых, муж однозначно заявил, что ребенка в случае развода жене не отдаст. Дочь останется с ним. На это Майя пойти не могла, и продолжала жить с мужем.
Зоя любит сестру, но общаться с ней старается в то время, когда ее муж на работе или еще где-нибудь. Те редкие встречи, когда семья Майи приходила на семейные встречи в полном составе, практически все ознаменовывались некрасивыми скандалами.
— До чего-нибудь, но домотается! – жалуется на зятя Майя. – Не так стоишь, не туда села, не то сказала, смотришь неправильно. Едкие замечания на ровном месте, высмеивание, игнор. Я представляю, как он ведет себя с ней наедине, если при людях так! С дочкой же шутит, внимателен, предупредителен. Эвелина смотрит на него с обожанием… И вот это мне непонятно. Хоть бы она поговорила как-то с отцом, дала ему понять, что нельзя так обращаться с матерью, как-то защитить ее. Мне кажется, у нее бы получилось, отец к ней прислушался бы. Но нет, ни слова в защиту! Молча смотрит на выходки отца по отношению к матери, ничего не предпринимает. Мне кажется, это настоящее предательство с ее стороны!
Майя очень любит дочь, много для нее сделала и делает, всегда пытается помочь. Долгое время не работала, до пятого класса Эвелины просто сидела дома – готовила обеды, помогала с уроками, возила на кружки, состояла в родительском комитете и активно двигала дочку в школе. Потом стала работать по полдня в какой-то невнятной конторе рядом с домом, чтобы всегда быть на подхвате. До сих пор на Майе весь быт, она полностью обслуживает домашних, мужа и дочь, которые дома палец о палец не ударяют. И в том, что Эвелина такая умненькая и продвинутая, немалая заслуга матери.
— Эвелина вроде бы мать любит, наедине ей все – мамочка-мамочка, – рассказывает Зоя. – Но при папе молчит! Ни разу его не осадила… Как-то это неправильно, на мой взгляд. Нет?
А может быть, ребенок, пусть и уже взрослый, не должен вмешиваться в отношения родителей?
Но ведь молча смотреть, как отец унижает мать, тоже неправильно? Эвелина неправа?
Что думаете?
Оставьте свой комментарий
-
Оставить комментарий в качестве ГОСТЯ.
Но в этом случае Вы не сможете ставить лайки другим комментаторам, а также редактировать или удалять свои комменты.
Для этого нужно Зарегистрироваться либо, если регистрация уже пройдена, Авторизоваться
- Sign up or login to your account.
-
А ЕЩЁ МОЖЕТ БЫТЬ ИНТЕРЕСНЫМ (МОЁ)
-
