Свекровь серьезно больна, а муж, как страус: голову в песок, и ничего не делает

— Со свекровью мы не общаемся четыре года уже, – вздыхает тридцатидвухлетняя Маргарита. – Хотя начиналось все у нас неплохо восемь лет назад. Поздравляли друг друга с праздниками, в гости ходили. Она женщина простая, незатейливая, всю жизнь в школьной столовой проработала. Немного навязчивая, и с границами у нее, конечно, проблемы. Очень интересовалась, например, сколько я зарабатываю, вот прям скажи ей сумму, а что такого, любопытно же. «А пальто почем покупала? А сумку? Ой, вы пылесос купили, а за сколько?» Я старалась все это с юмором воспринимать, где-то отвечала, где-то переводила тему. Еще она интересовалась, когда внуки будут, ну это классика. Беспокоилась, все ли у нас в порядке, может, мне полечиться надо… Мне, ага, у сына-то по умолчанию проблем в этом деле быть не может. В общем, классическая свекровь, как мне казалось. В меру вредная и приставучая, но в целом терпимая…

Почти пять лет назад Маргарита забеременела. Молодые жили отдельно от родителей, квартиру снимали, материально ни от кого не зависели. Поначалу с беременностью были небольшие проблемы, поэтому Маргарита очень просила мужа матери пока о грядущем прибавлении в семействе не говорить. Муж обиделся – мол, как же так, теще сказали сразу, а моей маме почему нельзя? Она тоже ждет внуков и будет очень рада!

Подписывайтесь на Телеграм-канал с реальными историями из жизни от читателей!

— В итоге сказали свекрови о беременности на пятом месяце примерно, – рассказывает Рита. – Она вроде сначала обрадовалась, но как-то так, без бурных восторгов. Типа – о, ну хорошо. А вы уже знаете, кто будет? Говорим, нет пока, не узнавали еще. Она – понятно, а прописывать ребенка куда будете, обсуждали уже?..

Родители Маргариты жили в области, и они, конечно, не возражали бы, если бы внука прописали к ним. Но Маргарита почитала форумы и поняла, что выгоднее сделать ребенку московскую регистрацию. Поэтому так прямо и сказала свекрови, что малыш будет прописан со своим отцом, в столичной квартире свекрови.

— Ну вот, собственно, с этой минуты она меня и возненавидела всеми фибрами души! – делится Маргарита. – Покрылась пятнами, разволновалась, стала говорить, что мы какую-то глупость придумали, новорожденные дети должны быть прописаны у матери, все так делают. И вообще, она так и знала, что со мной, мол, будут проблемы, что я только прикидываюсь хорошей, а сама сплю и вижу, как у нее квартиру оттяпать… В общем, вместо милого семейного чаепития, на котором мы должны были сказать радостную новость будущей бабушке, разразился скандал. Муж в шоке был, не ожидал такого, в итоге мы сами уже сказали, что посмотрим, мол, потом, ребенка еще доносить и родить надо, вспомнили о том, что у нас дела, и ушли домой. Свекровь еще несколько раз звонила в тот день, плакала, лила на меня грязь зачем-то, достала Андрея до печенок. И вот с того дня отношения у нас с ней испортились. А после того, как родился ребенок, и мы действительно прописали его в их с Андреем квартире – ну все, я худший враг и не меньше…

На сына свекровь тоже обижалась первое время, но с ним со временем общаться начала. В отношении же Маргариты так и не сменила гнев на милость. И долгожданный внук оказался не так уж и нужен. Фотографии его раз в полгода бабушке вполне достаточно.

— Да я не в претензиях, мне так даже легче! – пожимает плечами Маргарита. – На помощь ее я не рассчитывала, с ребенком справлялась сама, муж помогал по возможности. Сейчас сынишке уже четыре года, пятый. Он ходит в сад, я вышла из декрета, мы ипотеку взяли наконец-то. Как бабушку и дедушку сын знает моих родителей. Ну, говорим иногда, что есть еще папина мама, но она старенькая очень и болеет, поэтому к нам приезжать не может, как баба Ира и дед Миша…

А у свекрови между тем с весны действительно начались серьезные проблемы со здоровьем.

— В апреле заболела она, как обычно, ну вроде рядовое ОРВИ: температура не очень-то высокая, кашель, тело ломит, слабость, – рассказывает Рита. – Как всегда, лежала дома, лечилась припарками там какими-то, врачей она не жалует. Неделя, другая проходит, ей не легче. Я на мужа наорала, говорю, давай вези ее в больницу, мало ли что она не хочет. Муж повез ее по врачам, сделали снимки, нашли затемнение, диагностировали пневмонию. Лечили-лечили без особого успеха, сделали КТ. Опять там все плохо, сказали, надо делать операцию. Еще какие-то анализы сдавали, терапевт выписала направление в онкоцентр для уточнения диагноза и дальнейшего лечения. Сказала звонить туда, записываться и ехать, не откладывая…

В итоге прошло полгода, никто так никуда и не съездил. В мае свекровь собралась и умотала на дачу, сказав, что ей рассаду надо садить, и не до больниц. С одной стороны, вроде пахала там все лето одна, как обычно, значит, не так все плохо со здоровьем-то. С другой стороны, как-то страшно за нее. Врач-то прямым текстом сказал Андрею – не тяните с обследованиями.

— На мои слова о том, что надо мать как-то уговаривать, везти в больницу, муж психует и отмахивается, – рассказывает Рита. – Поначалу говорил, узнай, как взять талон. Я позвонила, все узнала, взяла направление, съездила, записала свекровь. Накануне напомнила – завтра вам в больницу с матерью, а Андрей – нет, завтра мать не поедет, отменяй запись, она отказывается наотрез. Блин, ну как так? Говорю, хорошо, давай перенесем. Перенесли – и опять никуда не поехали… Я мужу говорю, ну что ты за сын-то такой? Хочет, не хочет, бери ее в охапку, тащи, ей, конечно, страшно, она отгораживается от этого всего по максимуму. Ладно, говорит, вот дача кончится, тогда уже без всяких разговоров поедем. Ну вот, дача кончилась, записала я ее в третий раз. Лучше поздно, чем никогда. Мужу напомнила, говорю, послезавтра у вас с матерью запись к врачу, не забыл? А он – ой, ну вот послезавтра я по работе никак не могу. Отменяй, наверно, переноси еще раз! Ух, я разозлилась! Говорю, Андрей, ты в своем уме вообще? Ну какая работа, у твоей матери онкология, вы и так затянули все, что можно. А муж мне – кто тебе сказал эту ерунду про онкологию? Я, говорит, первый раз слышу. Ага, а то, что ее в онкоцентр направляют к онкологу-пульманологу – это просто так, наверно. А муж – ну это не обязательно сразу рак, это просто для уточнения…

Ехать к свекрови самой и инициировать лечение, считает Рита, не выход – если та уж сына не слушается, то невестку, которую четыре года бойкотирует и считает меркантильной щучкой, не послушает тем более. Еще, чего доброго, вообразит, что невестка уморить ее хочет, чтобы квартиру отнять. Как там у нее сейчас с самочувствием, Рита не знает, не общаются же они, Андрей тоже только пожимает плечами.

Надо, конечно, чтобы Андрей брал инициативу в свои руки и начинал что-то делать, но он как страус – голову в песок. Кричит, что никакой онкологии у матери нет, жена все выдумала. Вроде неглупый парень, но сейчас ведет себя, как идиот. А время между тем уходит. Рита ему об этом говорит, муж злится, психует, обижается, что жена вместо поддержки нагнетает ситуацию.

— Может, просто умыть руки, не мое дело это? – советуется Рита. – Пусть что хотят, то и делают? Но ведь хочется по-человечески как-то, знать, что сделано все, что в наших силах…

Как быть в такой ситуации? Что скажете?