«Дочь плачет, а я радуюсь: так ей и надо! Жизнь ей отомстила за меня!» – торжествует Полина

— Я, наверно, сейчас ужасную вещь скажу, – говорит сорокалетняя Полина. – Если и была у меня какая-то симпатия к дочке, то после того, что она сделала… хм, не знаю, в общем, никакой материнской любви я к ней больше не ощущаю, даже в зачатке, и совесть меня не мучит за это, как в прежние годы. Пригрела я змею на груди, вырастила предателя! Теперь-то она звонит, с любимым папочкой, а точнее сказать, с его новой бабой, жить не очень весело и комфортно почему-то оказалось. Умоляет меня ее забрать. Но я еще с ума-то не сошла! Я за этот год после развода только жить начала, можно сказать, и опять в кабалу с уроками, собраниями, звонками из школы. Пффф… Я похожа на дуру? Вот и я думаю, что нет! Я лучше буду жить себе спокойно и алименты платить. За что боролась доченька, на то и напоролась! Кушай теперь, не обляпайся!

Замуж Полина вышла рано, в двадцать один год, и на тот момент и думать не хотела ни о каких детях. Двадцатитрехлетний муж ее поддерживал двумя руками, становиться отцом он тоже был не готов. Жили дружно и весело, работали, отдыхали, путешествовали, активно проводили время, старались дома не сидеть. Зарабатывали оба неплохо, и могли себе позволить в пятницу спонтанно прыгнуть в самолет после работы и улететь куда-нибудь на выходные, к морю например.

Но через пять лет такой жизни муж вдруг неожиданно возжелал наследника.

— Начал меня уговаривать, давить, то с одной стороны зайдет, то с другой, – рассказывает Полина. – Я раз спокойно ответила, что не хочу, два, потом взорвалась уже. Напомнила ему, что мы договаривались перед свадьбой – никаких детей. Он все вывернул не в ту сторону, конечно, мол, договаривались о том, что сразу не будем планировать, поживем для себя, а когда нагуляемся и притремся, тогда и о детях задумаемся. А зачем мы тогда вообще семью создавали, если детей не планировали. Я честно сказала, что мне в таком случае проще развестись. Он сдал назад, замяли эту тему.

А где-то через полгода у Полины случилась задержка. Молодая женщина даже не подумала ни о чем таком, поскольку предохранялись же. Но муж прямо плясал от радости – ты беременна! Я точно тебе говорю, вот увидишь! Через пару недель выяснилось – и вправду, Полина в положении.

— Я была просто в шоке, муж счастлив, мол, я знал! Сейчас уже, задним умом, я понимаю, что что-то тут не чисто. Вдруг стал за моим циклом следить. А тогда просто офигела – как так? Откуда? Записалась на аборт. Муж из кожи лез вон, подключил обеих мам, в общем, от аборта меня отговорили общими усилиями, я решила – ну почему бы и нет. Ладно, один ребенок нужен в семье, наверно, и какая разница, сейчас или потом. Тем более родня била себя кулаками в грудь и клялась помогать…

Беременность была не самой простой, и дочка родилась немного преждевременно – на тридцать пятой неделе у Полины отошли воды. Первые недели девочка лежала в больнице, и никакой материнский инстинкт у Полины не проснулся. Она делала все, что положено, но без фанатизма. Сцеживаться, чтобы сохранить ГВ любой ценой, не стала, да и потом, дома, тоже особо не перетруждалась, на руках не укачивала, песенки не пела. Кормила по часам из бутылочки, гуляла, купала, переодевала в чистое. А стоило мужу прийти домой, буквально тут же передавала ребенка ему.

— Так и говорила ему – моя смена кончилась, дальше с ней ты! – рассказывает Полина. – Ешь с ней на руках, мойся, спать укладывай. Хотел ребенка? Пожалуйста, вот он. Я к ней, пока ты дома, даже не подойду!

Бабушки с обеих сторон, на разные голоса выпрашивавшие раньше внуков, после родов притихли, как это бывает часто. А из мужа Полины получился неплохой отец. Правда, отношения между супругами становились только хуже день ото дня. Муж обижался на жену за такое равнодушное отношение к ребенку, выговаривал ей, что это неправильно. Полина тоже не молчала, припоминая ему каждый раз, что рожать она не хотела. То и дело вспыхивали мелкие и крупные конфликты, начинаясь с сущей ерунды.

— Дочка, когда подросла, стала демонстративно принимать папину сторону, – рассказывает Полина. – Я ему говорю что-то на повышенных тонах, дочь на меня чуть ли не с кулаками – не ругай папу! Ты плохая! А этот чудак стоит и хохочет, весело же. Я ей что-то запрещаю, он разрешает. Говорю, например, что шоколад ей нельзя, он дает, велю ей идти спать, папа разрешает смотреть мультики…

Семья разбилась на два лагеря – дочка с папой и Полина.

— Честно говоря, к окончанию декрета я уже думала, что разведемся мы, но вышла на работу, и как-то все наладилось, – рассказывает Полина. – Хотя наладилось – это неправильное слово, наверно. Просто как-то отношения ушли на второй план. Стали с мужем жить как соседи, ради дочери в основном, она в отце души не чаяла. Ну, и занимался ей он преимущественно, если честно. Все ей разрешал, отовсюду выгораживал. Я пыталась как-то воспитывать ее, призывать к порядку, но какое там! Добрый папочка тут же бросался на защиту…

В таком режиме прожили несколько лет, отношения между супругами становились все холоднее. Когда наступил момент, когда супруг Полины начал похаживать налево, неизвестно. Пару раз Полина ловила его за руку на двусмысленных переписках, устраивала скандалы, которые, впрочем, ничем не кончились. Но сама до последнего времени вела себя безупречно – пока к ним на работу два года назад не пришел Максим. Вспыхнул страстный роман. Муж ничего не замечал, дочери на тот момент было почти тринадцать лет.

— И вот эта кулема улучшила момент, влезла в мои переписки, наделала скриншотов и показала отцу! – рассказывает Полина. – Ох, что там было! Кричал, визжал и топал ногами: как ты могла! Спокойно спросила его, а он как мог? У него-то тоже совесть нечиста, по идее. Поперхнулся немного, а потом мне заявил, что «это другое». Мужчинам, оказывается, гулять не возбраняется, тем более, если жена плохая, как я. А вот когда гуляет женщина, это не-про-сти-тель-но! Но ладно муж, а дочь-то какова змея, а? Павлик Морозов, блин, в женском обличье… Ну, это не особо удивительно, мне кажется, она давным-давно мечтала, чтобы мы развелись. и она осталась с добрым папой, без злой мамы, которая заставляет мыться, уроки учить и комнату убирать за собой…

Муж громогласно заявил, что теперь выход один – только развод. И из квартиры он Полину выгонит, и дочь у нее заберет. К его удивлению, Полина согласилась на все условия, собрала в сумку свои личные вещи и съехала с общей квартиры, которую купили в браке. Дочь, разумеется, оставила с отцом. Он пытался ей кричать вслед про алименты, она тут же перевела ему на карту четверть зарплаты с соответствующей пометкой. И дальше переводила каждый месяц эту же сумму.

— Сняла себе чистенькую студию в новом доме, живу одна и в ус не дую, – рассказывает Полина. – С Максимом у нас не сложилось в итоге, к сожалению, но это не беда. Замуж я больше не хочу. Живу в свое удовольствие, хочу халву ем, хочу пряники, алименты плачу, видеть эту кикимору не желаю.

Проблема в том, что с добрым папой оказалось жить не так легко и приятно, как мечталось девочке. Оказавшись один на один с тринадцатилетней дочкой, папа наконец-то закрутил гайки. Заставлял учиться, порядок в квартире наводить, начал покрикивать и наказывать, условия ставить, отбирать телефон, лишать карманных денег – раньше все это было прерогативой Полины. А полгода назад еще и женщину привел в дом. Женщина от присутствия дочери-подростка совсем не в восторге, и делает все, чтобы выжить девчонку к матери. Отец вечно не на стороне дочери.

— Я так поняла, что скрутили девчонку в бараний рог они там, – усмехается Полина. – Она в слезах звонила уже несколько раз, обещает все что угодно делать, слушаться, только забери ее от отца. Но я не сдаюсь, мне этого не надо. Выслушиваю ее стоны, мне это как бальзам на сердце, и кладу трубку. Папаня там тоже не в восторге от проживания с дочкой. Но ведь он так хотел детей! Пусть наслаждаются оба… Дочь плачет, а я радуюсь, так ей и надо! Жизнь ей отомстила за меня!

Полину можно понять?

Что скажете?