«Дочь с зятем и сами вещи для новорожденного не покупают, и нам это делать не дают!» – жалуется Наталья Ивановна

— Ну что, дочка, проснулась уже? Позавтракала? Как самочувствие? Как настроение? Чем заниматься планируешь?..

Наталья Ивановна смотрит на часы и прижимает телефон к уху. Вроде ещё раннее утро, но ей спокойнее, когда она знает, что у ее дочери Лизы всё в порядке. Лиза – девочка мягкая, терпеливая, сама вечно тянет до последнего. У неё сейчас срок уже серьёзный, тридцать четвёртая неделя. Только вот одно удручает: для ребенка еще ничего не готово, вообще. Ни одной тряпочки еще не купили.

Подписывайтесь на Телеграм-канал с реальными историями из жизни от читателей!

Лиза вздыхает в трубку. Наталья Ивановна этот вздох знает наизусть — дочь как будто говорит: «Мам, ну опять ты». Но мать переживает, она каждый день просыпается с мыслью: «А если вдруг что-то случится? А если роды раньше начнутся, а у них ничего не собрано, ни одной пелёнки нет?» У Натальи Ивановны от этого внутри все холодеет.

— Я к тому, Лизок, что готовиться надо начинать! – как всегда, заводит она своё. – Срок-то уже солидный, а у вас пока еще ни одной вещички малышу не куплено. Чего ждем-то? Надо всё заказать, перестирать, мебель собрать и поставить, пока есть силы и время. Неизвестно, как оно дальше-то будет… Декрет ведь для этого и дан, чтобы готовиться!

— Мам, ну что ты лезешь… — устало выдыхает дочь. — Мы с Толиком разберёмся, всё купим сами. Подготовимся, не переживай.

Разберутся они. Смешно. Наталья Ивановна видит, как этот её Толик разбирается. Болтает, обещает, а на деле — ничего. И Лиза за ним повторяет, будто маленькая. А ведь ребёнок — это не игрушка. Здесь без подготовки никак.

— Да я уже вижу, как вы готовитесь. Восьмой месяц идёт, а воз и ныне там. Толик твой только болтать умеет, а ты за ним повторяешь. Надо делать что-то, а не сказки слушать. Я так понимаю, пока мы с папой не подключимся, дело с мёртвой точки не сдвинется! Видимо, придётся нам покупать всё самим, больше некому...

И вдруг — гудки. Лиза сбросила разговор.

— Ну разве так можно? Я ведь не себе стараюсь — для них же! Для ребёнка! Что ей жалко, что ли, что мать помогает? Или она всерьёз думает, что я могу спокойно ждать, пока у неё схватки начнутся, а у них ни кроватки, ни коляски? Сейчас в роддоме долго не держат. Если все в порядке, выписывают практически сразу. Поэтому все готово должно быть заранее…

Наталья Ивановна прекрасно знает, чем всё это кончится: дотянут, потом будут бегать, как ошпаренные. Или вообще звонить: «Мам, помоги!» Сейчас Лиза боится, что мать всё купит «по своему вкусу». Но это ведь лучше, чем совсем ничего. Разве нет?

— Пусть костюмчики будут не того цвета, зато тёплые и надёжные, и в достаточном количестве. Пусть коляска тяжёлая, зато устойчивая…

Живут молодые небогато, ипотеку платят, Наталья Ивановна всё понимает. Но тем более надо голову включать! Сейчас денег нет, завтра их ещё меньше будет. А ребёнку вещи нужны.

— Я думала, с декретных выплат купят, но они этими деньгами закрыли кредит на ремонт, – вздыхает Наталья Ивановна. – Брали, чтобы быстро все доделать и переехать в новую квартиру. А теперь вот сидят без денег… Лиза говорит, Толику премию обещали в конце следующего месяца. На нее надеются. Но премия – дело такое, вполне могут пообещать и не дать…

Не выдержала Наталья Ивановна и снова позвонила.

— В общем, Лиза, мы решили: в субботу с отцом едем в магазин! Купим хотя бы кроватку с бельём и коляску, хоть что-то у ребёнка будет уже. Не можем мы спокойно смотреть, как вы сидите без ничего.

Но Лиза сразу в штыки:

— Нет. Вы же потом всю жизнь будете упрекать, что без вас мы ничего не сделали.

Может, и правда, будут. Потому что обидно смотреть, как дочь мучается, а зять всё только планы строит. Он неплохой парень. Не пьёт, не гуляет, работает. Но у него вечное «потом».

— Наталья Ивановна, спасибо, конечно, но я сам все куплю! – говорит ей зять. – Я отец ребёнка, я отвечаю. Не переживайте, пожалуйста!

Ага, отец. Слова-то какие.

— Отец? А что ж ты до сих пор ничего не купил? – не удержалась теща.

И тут Лиза взвизгнула в трубке:

— Хватит! Сколько можно! Перестаньте ругаться! У меня из-за вас живот тянет уже!

И отключилась.

Наталье Ивановне теперь и стыдно, и обидно. Да, может, она и давит. Но сердце не каменное. Зять ей, честно говоря, не очень нравится с самого начала. Как-то все не продумано у них, и ситуация с вещами – показательная. Живут с копейки на копейку, никакого запаса на случай форс-мажора. В тридцать четыре недели уже вполне можно и родить, ну, теоретически. Но зять уверенно машет рукой: у нас еще полтора месяца целых в запасе! Да кто тебе это сказал-то, дурачок? Ты вполне можешь уже пару часов стать папой. Какие полтора месяца! А у тебя даже на такси до роддома денег нет…

Наталью Ивановну это раздражает, она к такому не привыкла.

— Я вспоминаю, как сама рожала Лизу. Мы тогда с мужем молодые были, бедные. Так я готовилась сильно загодя. С подружкой договорилась, которая родила на год раньше, у нее какие-то вещи забрала, кроватку, ванночку, перемыла, перекипятила. Подкупала что-то по мелочи всю беременность. И пусть всё было недорогое, но я знала — если завтра рожу, ребёнка будет во что одеть и куда положить. Родители мне коляску купили, так я благодарна была, никаких претензий по поводу цвета и формы. Они взяли на свой вкус, разумеется, но спасибо им!

А у дочери с мужем сейчас… пустота. Одна надежда на какую-то премию. Наталья Ивановна уж и не верит этим премиям: к Новому году, помнится, Толик тоже ждал выплату. Но вот не срослось. Не исключено, что в этот раз будет так же…

— Мам, — Лиза вскипает, — ну чего ты всё время его трогаешь? Он старается, ты не видишь, что ли? Он переживает не меньше меня!

Наталья Ивановна видит. Но видит и другое: переживания делом не становятся. Дочь от помощи отмахивается, советов не слушает. А эта ее уверенность, что они через месяц поедут и сразу «ВСЁ» купят на Толину премию… Ну детский сад. И муженек ее этот уверен, что все проблемы решит…

— Сердце ноет. С одной стороны, понимаю — надо дать детям самим справляться. А с другой — как смотреть спокойно, если они не справляются?

Как быть в такой ситуации Наталье Ивановне? Что скажете?