«Свою маму в детстве я не помню – она все время работала!» – жалуется Татьяна
Просмотров: 2099
— …Подруга мне говорит, что я гордиться должна такой матерью, как моя, – рассказывает сорокашестилетняя Татьяна. – Она была хирургом, очень талантливым, как все про нее говорили – врач от Бога, тысячи людей спасла. Ее фамилию многие знают в медицинских кругах до сих пор. Человек-легенда! Только вот в нашей жизни ее не было. Мама была на работе с утра до позднего вечера – операции, консультации, дежурства, сложные пациенты, от которых не отойти. Родила она меня еще в институте, практически отдала бабушке, лет до трех. В детстве я маму не помню вообще. Когда я училась в пятом классе, она зачем-то родила вторую дочь. Через три месяца после родов уже оперировала. Сестра росла на перекладных, с нянями, где-то сидел отец, где-то впрягли меня, подбрасывали родственникам, подругам, соседкам... Можно было бы понять, еслм бы в семье не хватало денег. Но нет! Отец, работая на заводе, приносил в дом зарплату в разы большую, чем мать, и мы не нуждались. Еду готовил отец, уборку в квартире делали мы с ним на пару сначала, а потом уже и только я. Мама нашей в жизни не участвовала…
Всю жизнь Татьяна искренне старается понять свою мать, но нет, не получается. Зачем та вышла замуж? Зачем родила детей, да еще двоих? Работала бы спокойно в своей больнице, всем было бы лучше.
Подписывайтесь на Телеграм-канал с реальными историями из жизни от читателей!
— Я сама себе гладила школьную форму, зашивала дырочки, стирала носки, как уж получалось, – вздыхает Татьяна. – Мне никто не готовил дома завтраки, а обедала я в школе. Когда у меня начались, извините, женские дела, я была испугана до полусмерти – со мной никто об этом не говорил вообще, это при том, что мама была медиком. Мама приходила ночью и падала спать, утром убегала снова на работу. Я не помню, чтобы у нее были выходные, хотя ведь, наверно, были, не могло не быть. Но она, видимо, предпочитала проводить их у себя в больнице. «Срочная операция», «пациент в критическом состоянии» – эти фразы я слышала чаще, чем «доброе утро».
Мама Татьяны жила своей жизнью, семья – своей. Когда Тане было семнадцать, от них ушел отец. Пришел с работы, сумку собрал и всё. Сказал: «Двадцать лет ждал, когда жена заметит, что у нее семья есть. Не дождался, и, видимо, уже не дождусь». А мать даже и не расстроилась особо. Некогда рыдать, на следующий день была запланирована какая-то большая операция. Через какое-то время отец нашел другую женщину, женился, у него нормальная семья, сын родился. С дочками созванивается раз в год теперь, по большим праздникам.
— Мама не пришла на выпускной, понятия не имела, как я сдала экзамены. Она не поехала на мой свадебный банкет… Уже собиралась, стояла нарядная, но тут прибежала соседка – «Валя, посмотри, что с моим Николаем». В общем, она все бросила и в нарядном платье на скорой повезла соседа в свою больницу – «Ты не понимаешь, там надо было срочно оперировать, счет шел на минуты уже!». Ее не было в моей жизни после развода, когда моя дочь (ее внучка) жила почти год с нашей дальней родственницей, пока я по контракту работала на Дальнем Востоке, чтобы погасить ипотеку, оставленную нам в наследством бывшим мужем.
А она теперь никому не нужна. Ни ее коллегам, ни ее студентам, у которых давно другие кумиры, ни тем более пациентам, которые, вылечившись, забывали про нее и про больницу, как про страшный сон. Да и семьи у матери не осталось. Сейчас мать постарела и сильно сдала, давно не работает, ей скучно и одиноко, она хочет на ручки, дергает дочерей.
— Сестра в Питере живет – звонит матери раз в полгода. А я вот вынуждена время от времени ее навещать. Сидит с альбомом, фотографии мне тычет: «Слушай, а ты не помнишь, где это вы? И что это за платье такое на тебе? А этот мальчик, кто он? Даааа? Правда, что ли, в Геленджике? А я почему с вами тогда не ездила? Где я была, не помнишь?» – «Ой, мама, да где ты могла быть-то. Наверняка желчный пузырь кому-то срочно удаляла. Не могла отойти от операционного стола…»
Татьяна приходит нечасто, долго не сидит, то и дело достаточно бесцеремонно обрывает мать: «Так, ладно, все, мне некогда, я побежала, если что-то срочное, звони». Она не чувствует никакой любви.
— Мне кажется, родня меня осуждает: «Она же твоя мать!» Тетка вчера звонила: «Таня, ну разве так можно, ты звони матери хоть иногда, это же нетрудно! Она старая, одна в четырех стенах, скучает. Ты хотя бы внучку к ней иногда посылай…» А я говорю: «А как я пошлю к ней внучку, если моя дочь бабушку знает еще меньше, чем я. Интересов общих нет, воспоминаний тоже. О чем говорить? Они чужие люди!». Тетка молчит, сказать-то нечего!
Мать теперь плачет: «Я думала, вы поймете… Я не могла остаться дома. Я спасала людей, я врач! Им нужна была моя помощь».
— Ну конечно, какой-нибудь драчун-забулдыга с разрывом селезенки важнее собственных детей были всю жизнь. Пациентам нужна помощь, а нам? Мы обойдемся. Иногда думаю: а если бы мать тогда выбрала семью? Стала бы обычным хирургом в поликлинике, отсидела прием и домой, к детям? Могла бы… Но нет. Она рождена оперировать и спасать. Просто не понимала, что семью тоже надо спасать. Ежедневно…
Как думаете, имеет ли право дочь хранить обиду, если мать ей не занималась особо?
Или глупо как-то лелеять такие обидки в возрасте за 40?
Что скажете?
Оставьте свой комментарий
-
Оставить комментарий в качестве ГОСТЯ.
Но в этом случае Вы не сможете ставить лайки другим комментаторам, а также редактировать или удалять свои комменты.
Для этого нужно Зарегистрироваться либо, если регистрация уже пройдена, Авторизоваться
- Sign up or login to your account.
-
А ЕЩЁ МОЖЕТ БЫТЬ ИНТЕРЕСНЫМ (МОЁ)
-
