— …Полжизни с мужем вместе прожили! – жалуется сорокалетняя Варвара. – Начинали отношения юными совсем, вместе учились, на ноги вставали, родили двоих детей. И вот сейчас, казалось бы, можно расслабиться: жилье есть, достаток, возможности себя радовать, и дети уже немного подросли. Но опять проблема: у старшего сына пубертат, кроет его не по-детски. Хамит, дерзит, не учится, друзей плохих завел. Девятый класс, ОГЭ на носу, а он, видимо, и допуска к экзаменам не получит, у него неаттестации по основным предметам. Во вторник родительское собрание было, муж ходил. Вернулся домой мрачнее тучи. Я пыталась расспросить, что там говорили-то вообще, а он только рукой махнул – все плохо, мол… Посидел в кухне, ушел в спальню, повозился там, вышел с рюкзаком. Знаешь, Варя, говорит, я устал, все, не могу больше так жить. Это было последней каплей. Ухожу!..
—…На разговоры о возрасте она всегда отшучивалась, – рассказывает про девушку брата тридцатилетняя Людмила. – Мол, восемнадцать с хвостиком. Ну, брат понимал, что она его старше, конечно, но искренне думал, что лет тридцать ей всего, не больше. И не то, чтобы там прямо такая любовь была, но около года они встречались, общались, к морю вместе съездили на машине, правда, не вдвоем, а с большой компанией… Мама спрашивала его аккуратно, ты что, мол, жениться собрался? Но он ничего определенного не говорил, с нами он свою Яну тоже не знакомил. А этой осенью обрадовал – говорит, женюсь. Яна беременна, мы ждем ребенка, будем подавать заявление в ЗАГС…
— Больше года живем с мужем у моей мамы, – вздыхает двадцативосьмилетняя Есения. – Это при том, что есть своя квартира, за которую мы платим ипотеку. Но жить в ней нельзя – там идет ремонт. Хотя «идет» - это, конечно, громко сказано. Практически стоит, который месяц уже… Квартира однушка, по площади небольшая, но фронт работ там приличный – взяли ее в убитом состоянии, после алкаша, который пил и друзей водил. Деньги в покупку вложили все, которые у нас были, плюс взяли небольшую ипотеку. Ремонт муж планировал делать сам, с помощью друзей и двоюродного брата. И сначала активно взялся: вытащил оттуда хлам, завез кое-какие материалы… И все застопорилось! Муж работает на пятидневке, вечерами ездить ремонтировать не успевает, и по выходным тоже получается не каждый раз. То устал, то заболел, то брат работает, не может помочь, а одному там сложно…
— …Кроме мамы, до последнего момента никто не знал, – рассказывает тридцатичетырехлетняя Эмма. – Даже муж, так сказать, главный виновник… В субботу мы ездили к свекрам, у отца мужа день рождения был. А в конце вечера я сделала объявление: мол, посидели хорошо, провели отличный вечер, и это радует, потому что он был последним в таком составе семьи: ставлю вас всех в известность, что накануне я подала на развод…
— Золовка старше моего мужа на восемь лет, ей тридцать четыре года недавно исполнилось, – рассказывает Валерия. – Муж говорит, сестра его долго не могла найти мужчину, а шесть лет назад появился у нее этот Игорь. Познакомилась, влюбилась, только о нем и говорила. Ну, Игорь действительно и мужчина видный, и завидный жених: высокий, спортивный, зарабатывает хорошо, машину водит, своя квартира у него. Начались отношения, но только какие-то странные. Наша Катя, ну, золовка, себя с самого начала его женой видела. Ездила к нему, квартиру убирала, готовила там, ночевать оставалась иногда. Но жить туда он ее не звал! Чаще всего отправлял вечером домой на такси – мол, поздно, устал, голова болит, завтра на работу рано, или с утра мать должна заехать. С матерью своей так Катю и не познакомил, кстати, за ШЕСТЬ-то лет! Уже только по одному этому можно, наверно, было понять, что несерьезно все это…
— …Когда она замуж выходила десять лет назад, весила пятьдесят два килограмма, была тонкая, звонкая и воздушная, – рассказывает про сестру Лидия. – Первые лет пять брака примерно в таком весе и держалась. Потом подряд родила двоих детей, сидела с ними дома, долго кормила грудью одного, потом другого… В общем, поправилась сильно, сейчас в ней под восемьдесят килограмм, это так, визуально. Пыталась на диеты какие-то садиться, калории считала, но без особого успеха: килограмм сбросит, два наберет. Ну и не парилась особо, просто некогда было. Двое детей четырех и двух лет на ней, весь быт. Она добросовестная хозяйка, у нее чистота всегда, выглаженное белье, все по полочкам, первое-второе-третье на обед, еще и выпечка…
— …Квартира эта мне досталась от бездетной тетушки, – рассказывает сорокалетняя Ярослава. – Но не на халяву, как можно было бы подумать. Дохаживала я тетушку пять лет, сначала с десятимесячным ребенком под мышкой приезжала, варила супчики, стирала белье, мыла пол, вызывала тете врачей, навещала ее в больнице и так далее. Потом, конечно, сын подрос – но тетя, к сожалению, слегла, так что легче не стало. Последние годы было совсем тяжко. Реально, проще было бы ипотеку выплатить, чем «зарабатывать» квартиру таким образом, ухаживая за пожилым человеком в деменции. Хотя ипотеку мы с мужем тоже платили, параллельно, за другую квартиру, в которой жили с детьми. И до сих пор еще платим. После того, как тетушки не стало, и я сдала квартиру в аренду, выплата ипотеки, конечно, пошла поживее. Уже виден конец…
— …Мы были у мамы в гостях, сериал какой-то шел по телевизору фоном, там про ЭКО что-то, мама услышала и опять завелась, – рассказывает тридцатишестилетняя Ирина. – Она против ЭКО… Так-то она неглупая женщина, современная, совсем еще не старая, шестидесяти нет. Но вот с этим вопросом просто беда. Считает, что если не получается зачать естественным способом, то это не просто так. Мол, если в организме какой-то сбой идет изначально, то здоровой беременности не будет, соответственно, родится больной ребенок, зачем это нужно, одни проблемы и родителям, и самому малышу. И в пример все время приводит свою племянницу, мою двоюродную сестру Леру – они сделали ЭКО с мужем, и вот полтора года назад у них родилась не самая здоровая девочка…
— Да я даже не знаю, как охарактеризовать наши отношения со свекровью, – вздыхает двадцатидевятилетняя Алла. – Они очень хрупкие, если честно. Свекровь чрезвычайно мнительный человек, при ней нужно все время следить за собой. Каким тоном я сказала, как посмотрела, все учитывается. То и дело она обижается на что-то, причем, обидится и молчит. Губки сложит, глазки опустит и сидит за столом у нас, как на похоронах. «Ольга Юрьевна, что-то не так?» - «Нет, все нормально!». А потом мужу со слезами выдается, что я ей масло взять не предложила, например. Поди-ка догадайся, что надо было не просто поставить на стол перед ее носом, а еще и сказать – берите масло, Ольга Юрьевна. С ней никогда не знаешь, что будет в следующую минуту…
— …С этой тетей Люсей мама дружит с юности, – рассказывает двадцативосьмилетняя Кристина. – Хотя вот, честно говоря, не знаю, уместно ли тут говорить про дружбу… Вроде бы общаются регулярно, тянутся друг к другу, при этом все время пытаются одна другой утереть нос. Если у нас случается что-то хорошее, мама радуется, что сможет теперь подругу унасекомить. Если начинаются проблемы, – так мама больше всего переживает за то, что тетя Люся об этом узнает и будет злорадствовать…
— …Так она ребенку и сказала: дней рождения у тебя будет еще много, приду к тебе в следующий раз, – рассказывает про свекровь тридцатидвухлетняя Пелагея. – А в этом году, мол, не могу, у нас Герда болеет, я с ней сижу сейчас, одну ее оставить не могу… Герда – это собачка золовки, что-то там с ней случилось, лечили они ее, свекровь рассказывала, конечно, но я особо не вслушивалась даже. Золовка как всегда – скинула собаку на мать и в командировку улетела, собачья болезнь этому не помешала никак. А свекровь рада стараться: сидит возле пса неотлучно, даже к внуку на день рождения сходить не хочет… Я просто удивляюсь, мир перевернулся уже: бабкам кошки-собаки дороже родных внуков, это вот нормально разве? Хотя моя подруга сказала – а чему тут удивляться-то. Собака от дочки, а внуки от сына, поэтому животное бабка любит больше, хахаха…
— …Смотрю – роется в шкафу утром перед работой, что-то ищет! – рассказывает про мужа двадцативосьмилетняя Ксения. – Спрашиваю, что потерял? – Говорит: «Да вот плавки мои где-то были, не помнишь? Еще нужны тапочки, полотенце, шампунь – мы с коллегами взяли абонементы в бассейн, по вечерам после работы будем ходить…». Блин, ну я в шоке, конечно, мог бы согласовать это как-то со мной. А он – «А я что, должен разрешения спрашивать? Я еще не в рабстве пока, хочу плавать, и буду, мне это для здоровья надо!..» Нормально, нет? У нас ребенок, четыре месяца, муж и так на работе целыми днями, домой приходит в восемь-полдевятого. С этим бассейном два дня в неделю я его и вовсе не увижу, хорошо, если к одиннадцати возвращаться будет. Ну как так можно вообще! Захотел – пошел. Еще и скандал устроил на ровном месте, каково?
— У мамы моей, по-моему, всю жизнь этот комплекс по поводу меня: у людей дети как дети, и только я какая-то не такая, – рассказывает двадцативосьмилетняя Дарья. – Мама свято убеждена, что надо меня контролировать, а то ж ведь пропаду. Так-то я вообще-то без диагнозов, в школе училась нормально, институт закончила, работала, замуж вышла и ребенка родила, но для мамы это все не аргументы. Она относится ко мне так, как будто я трехлетка какая-то, среди взрослых нахожусь по недоразумению, и воспринимать меня серьезно не стоит…
— Живем с мужем в трехкомнатной квартире вместе с моей мамой, – рассказывает двадцатишестилетняя Оксана. – Получилось так, что у меня в этой квартире в собственности треть, у мамы – две трети. Муж не москвич, родители у него в области, до того, как мы стали жить вместе, снимал комнату в квартире с приятелем. А когда поженились, решили, что переедем ко мне и будем копить деньги на первоначальный взнос. Если снимать квартиру, не очень-то накопишь…
— Мать всю жизнь тащила на своем горбу сестру и внучку от нее – теперь им и карты в руки, пусть отдают долги. Я карабкалась рядом самостоятельно. Мне ни детей никто не растил, ни деньгами не помогал… Их там две взрослые тетки на одну бабушку. Пусть справляются…