— Вчера с дочкой болтали, пять лет ей недавно исполнилось! – рассказывает тридцатитрехлетняя Маргарита. – Она мне говорит – у меня две бабушки, одна богатая, другая бедная. Я ее стала убеждать, что не такая уж папина мама бедная, а ребенок мне: «Мам, ты что баба Оля, наоборот, богатая! Она игрушки мне постоянно покупает, какие захочу, ягодки, фрукты, всегда, когда приходит, подарки приносит, и дома у нее в холодильнике столько всего!.. А вот баба Вера бедная! Ей подарки покупать не на что. Она даже зубки свои вылечить не может, у нее денежек нет, чтобы доктору заплатить, сама мне так сказала!..».
— …Я утром аж чаем поперхнулась, когда телефон зазвонил, и я увидела, кто меня беспокоит! – усмехается тридцатидевятилетняя Илона. – Бывший муж, собственной персоной! Три с половиной года назад развелись, с тех пор ни слуху ни духу вообще, Ни звонков, ни сообщений. А тут звонит, как будто буквально вчера расстались: «Привет, как дела, как сын?».
— …Я, наверно, не права была, в день рождения мужа устроила скандал за праздничным столом, но так уже ведь тоже нельзя! – расстраивается пятидесятисемилетняя Ксения Георгиевна. – Приехали они к нам, внучка в машине уснула, мы ее в спальне положили тихонько, сами пошли за стол. В гостях друзья семьи были и моя сестра с мужем. Только сели, салаты разложили, малышка захныкала. Я дочке говорю, Ириша, ты посиди, поешь спокойно, я к Ляле пойду. И тут зять влез, хотя его-то никто не спрашивал: «Да вы сидите, мол, Ксения Георгиевна, пусть Ира идет к ребенку, ей это только на пользу, поменьше поесть. А то она скоро уже в дверь проходить не будет!..». Я чуть не упала вообще: в дочери весу пятьдесят шесть килограммов!..
— Сын говорит, мам, гоните эту Алину поганой метлой, чтобы духу ее не было рядом с ребенком! – рассказывает пятидесятишестилетняя Ольга Эдуардовна. – Пусть, мол, гуляет дальше, идет туда, откуда пришла. Она ребенка бросила! Все, точка. Свое решение приняла. Четыре года ее не было вообще, не звонила, не писала, не интересовалась, не говоря уже про деньги хоть какие-то – и тут вдруг про ребенка вспомнила, надо же!.. В общем, он категорически против того, чтобы Артем общался с матерью… А я вот не знаю. Не то, чтобы мне эту Алину жалко было. Я просто думаю, а имеем ли мы право вот так своим решением лишить мальчика матери? Какая бы она не была…
— …Он реально собрал все, что валялось на полу, и вынес к мусорным ящикам на улицу! – чуть не плачет тридцатисемилетняя Полина. – Разумеется, там моментально все расхватали, вещи-то хорошие, новые почти, недавно покупала! Несколько пар джинс, три кофты, блузка, несколько маек, а главное – куртка и кроссовки, два раза надетые… Я сначала подумала, Кирилл просто Яну пугает, спрятал куда-то вещи, потом отдаст, но нет! Он реально все выбросил. Я говорю, в чем ребенку завтра в школу идти? А он: «Пусть идет в зимней куртке и в сапогах, мне все равно. Я сто раз просил убрать бардак, но от разговоров толку нет. Теперь все, что буду находить на полу, полетит туда же!..»
— Уже ведь спать ложились вчера, поздний вечер был! – рассказывает тридцатилетняя Тамара. – Я помылась, выхожу из душа, смотрю, муж в прихожей в ботинках стоит и куртку надевает… Я ему – ты куда это собрался? А он – да мать звонила, плачет, там у Нинки проблемы какие-то опять, поеду, посмотрю…
— …Купил себе на свои деньги вкусняшек, сидит, ест перед компьютером! – рассказывает про шестнадцатилетнего сына сорокалетняя Зоя. – Младший брат, естественно, видит все это, они же в одной комнате живут, и тоже хочет, просит у старшего. А он ему – иди, говорит, у мамы с папой проси, пусть она тебе покупает!.. Нет, каково? Захожу к ним в комнату, говорю, Олег, у тебя совесть есть вообще? А он мне: «Причем тут совесть? Я его не рожал, и кормить не обязан!» Каково? Сестре своей пожаловалась, говорю, представляешь, вырастила эгоиста. Так она на его сторону встала. Говорит, он и правда не обязан! Деньги заработал сам, делиться не должен, если не хочет…
— …Если бы мне в молодости кто-то сказал, что мы с мужем будем когда-нибудь увлеченными дачниками, ни за что бы не поверила! – смеется сорокатрехлетняя Вера. – Обоим родительских дач хватило, куда нас в детстве и юности таскали со скандалами каждые выходные все лето… Поженились мы рано достаточно, чуть больше двадцати нам было, и родителям сказали решительно: все, никаких дач! Свекровь повздыхала и смирилась, она со свекром все-таки, так они вдвоем на своем огороде и колупаются всю жизнь. А мама моя одна, она долго обижалась: она-то губу раскатала, что теперь в семье мужик появился, зять, будет на даче помогать. Но не сложилось У нее обида была – просто неописуемая. И до сих пор она, кажется, не прошла…
— Я с детства была жутко не уверена в себе! – рассказывает сорокалетняя Людмила. – Просто ходячий комплекс. Родители вбили в голову, что я какая-то не такая… «Куда тебе, не лезь туда, ты не справишься, не думай даже, сиди вон лучше дома!» – это звучало рефреном, чего бы не касалось… Я всегда считала себя страшненькой. Тут недавно попал в руки альбом со старыми фотками, что лет уже его не видела, лежал на дальней полке. Посмотрела – блин, да я красавица была! Получше иных моделей, что сегодня на подиумах. Худенькая, лицо правильное, кожа и волосы хорошие – что еще надо-то? При этом на всех фотках стою в углу где-то, жутко зажимаюсь, уверенная, что я пугало огородное…
— …В прошлом году она у нас внезапно выскочила замуж! – рассказывает про младшую сестру тридцатишестилетняя Елизавета. – В двадцать один год, по неземной любви, разумеется. Жених гол, как сокол, двадцать три на тот момент ему было. Только работать начал, зарплата – слезы. Мать его пустила их в принадлежащую ей комнату в коммунальной квартире, как-то жили, сводили концы с концами. Я сестре от души советовала – ты только беременеть сейчас не вздумай! Ну куда вам сейчас ребенок, сама посуди, вы сами дети! Надо на ноги встать, что-то заработать. Но куда там! Послушала меня и сделала наоборот – сейчас на пятом месяце…
— В прошлые выходные невестка с сыном попросили меня с внучкой посидеть, их на свадьбу пригласили, – рассказывает пятидесятичетырехлетняя Оксана Дмитриевна. – В субботу рано утром ребенка привезли, в воскресенье вечером забрали. Я посидела вроде нормально, мы гулять ходили, в парк, на качелях катались, представление смотрели. Внучке четыре года, она девочка спокойная, покладистая, с ней не сложно. Забрали ее родители, в общем, мне спасибо сказали, уехали к себе. На неделе я позвонила узнать, как дела. А невестка мне: «Знаете что, Оксана Дмитриевна, если вы не уберетесь в квартире, мы к вам больше Катеньку не привезем! У вас грязища невообразимая! Я колготки Катины отстирать не смогла после визита к вам, они из белых стали черные!..»
— ...И все бы ничего, но одна беда – не может девочка в свои восемь лет спать одна! – рассказывает Варвара. – Дома спит вместе с матерью, в одной постели. Ну, там это не удивительно, они живут в однокомнатной квартире – бывшая, ее мать и ребенок, спальных мест на всех не хватает. Но у нас-то двушка! Вполне можно было бы положить Ксюшу на диван в гостиной одну. Но в итоге на диване сплю я, когда Ксюша у нас в гостях. Потому что Ксюша ночует в нашей спальне в кровати со своим отцом!
— …Девица, конечно, оторви и выбрось! – сокрушается пятидесятипятилетняя Марина Афанасьевна. – Приезжая, родные в регионе у нее. Родила в семнадцать лет, ребенка матери оставила, сама приехала в Москву на заработки. Устроилась продавцом, хотя какие там у продавца заработки? Я думаю, примерно столько же она могла и дома заработать. Просто сбежала от ребенка, я считаю. Красивой жизни захотела…
— У подруги мать переболела короной в прошлом году, – рассказывает тридцатисемилетняя Ульяна. – Перенесла довольно тяжело, в реанимации, на ИВЛ, с семидесятипроцентным поражением легких… Так я это к чему: Светка моя просто сходила с ума, когда ее мама болела. Ревела целые дни напролет, ни о чем другом говорить не могла, все из рук у нее валилось. В больницу, разумеется, не пускали ее, но если бы пустили, она бы с матерью рядом на стульчике и сидела бы все дни, никуда не отходя. А так дома страдала, ходила из угла в угол, заламывала руки. Вплоть до того, что детей ее взяла на себя свекровь, Светка вообще ничем заниматься не могла. Ну, потом матери ее стало легче, смотрю, и Светку отпустило. Пришла в себя…
— …Летом уже пять лет будет, как сын живет с этой Олей! – рассказывает пятидесятишестилетняя Анна Родионовна. – Жениться не хочет, так всем и говорит, отшучивается вечно, хохмит. Но девушка-то ждет предложения!.. Так вроде все нормально у них, живут на территории сына, мы с его отцом помогли ему купить в свое время студию, к окончанию института. Оля мне очень нравится. Милая, спокойная, домашняя, хозяйка отличная. Готовит ему каждый день, квартиру убирает, порядок у нее идеальный. Пару раз получалось так, что я неожиданно заезжала к ним по делу – в квартире всегда чисто. Когда сын раньше один жил, я просто заходить к нему боялась. То ли дело сейчас…