Простила родственнику старый долг, но муж против: «Нет, пойди и скажи ему, чтоб отдал все до копейки!»

— Дядя Сережа – старший брат моей мамы! – рассказывает тридцатидвухлетняя Надежда. – Когда-то они с женой просто помогли нам выжить. Мама развелась с отцом, мне тогда и трех лет не было, остались мы на улице буквально без ничего. Дядя Сережа ей и жилье нашел, и работу, и в садик меня устроили с его подачи. Все время они с тетей Зоей пироги какие-то нам передавали, продукты, подарки к праздникам. В гости к себе звали часто, накрывали стол. Своих детей у них не было, поэтому ко мне они относились, как к дочери…

Надежда выросла, выучилась, вышла замуж. В браке она уже восемь лет, у них с мужем двое детей, сыновья четырех и полутора лет. Живет семья в квартире, принадлежащей мужу Надежды, Олегу. Олег много работает, рано уходит, поздно приходит, очень устает. Правда, и зарабатывает он отлично. Семья ни в чем не нуждается. У детей просто тонна игрушек и одежек, некоторое даже и поносить не успевают, несмотря на то, что их двое. И жену муж балует – дарит хорошие подарки, и не только на праздники, а просто так, под настроение, возит в отпуска, покупает гаджеты. Надежда мужа жалеет – работа у него нервная, непростая, с постоянными переработками. Дома он ничего не успевает, поэтому всю домашнюю работу Надя взяла на себя.

Олег разве что иногда может в охотку повозиться с детьми.

— Мама меня все упрекает, что это неправильно! – рассказывает Надежда. – Какую-то часть хозяйственных забот мужчина должен нести сам в любом случае. Пусть пылесосит, посуду моет, мусор выносит… Да некогда ему! Ждать до одиннадцати вечера, когда он придет, пропылесосит и посуду помоет, тоже как-то странно… Ии с мусором тоже: утром он бежит бегом, в начищенных ботинках, в дорогих брюках, чаще всего по телефону уже разговаривает с кем-то, а я буду ему эти пакеты совать? Сама вынесу, ладно…

Маме вообще не нравится, что Надя, кажется, попала к своему супругу в полную зависимость. Олег вроде бы не тиран и не самодур, вполне адекватный человек. Тем не менее в семье он главный: как скажет, так и будет. Надежда все время во всем советуется с мужем, спрашивает разрешения, боится расстроить, рассердить. Ни в чем не спорит, предпочитает согласиться, нежели чем конфликтовать и что-то там отстаивать.

— Я и сама замечаю, что стала зависима от его мнения и настроения, — говорит Надежда. – Но для меня это не проблема. Муж по натуре лидер! У него на работе куча подчиненных, он ими руководит. Такой он и в семье – руководит нами и несет за нас ответственность… А маме такое сложно принять! Получилось так, что она сама росла без отца, и с мужем почти не жила. Конечно, она никогда ни с кем не советовалась, ни под кого не подстраивалась. Что хотела, то и делала всегда. У нее просто нет перед глазами примера семьи!..

Мама Надежды по-прежнему очень близка с братом Сергеем и его женой. И Олег, разумеется, знаком с родственниками жены. Они и на свадьбе и у них были, и к себе на дачу приглашали несколько раз, и очень радовались, когда у Нади с Олегом родились дети.

— А перед рождением старшего дядя Сережа попросил у меня денег в долг, довольно большую сумму! – рассказывает Надежда. – У меня были накопления, плюс я тогда декретные получила как раз. Обещал отдать через полгода. Я посоветовалась с Олегом, он мне сказал – мол, деньги твои, делай с ними, что хочешь. Хотя сам он в долг давать очень не любит, говорит, ни к чему хорошему это обычно не приводит. Нужны деньги – следует обращаться в банк… Ну, родственники у меня – люди возрастные, в банк они не пошли. Деньги у меня лежали просто так, я, конечно, дала их дяде Сереже. Мы оформили расписку, все сделали по закону, он сам настоял…

Через полгода пожилой родственник вернул Надежде примерно треть взятой суммы, с остальным попросил подождать еще полгода. И еще полгода. И еще… Иногда дядя Сережа передавал племяннице в счет долга небольшие суммы – по десять, пятнадцать тысяч.

А полгода назад попал в серьезную автомобильную аварию. На этот момент долга оставалось за ним чуть меньше половины суммы.

— Был в коме, мы все серьезно опасались за его жизнь, но обошлось! – рассказывает Надежда. – Когда меня увидел в первый раз после того, как очнулся – заплакал, мол, как же я теперь тебе деньги отдам. Я говорю, дядя Сережа, да перестань, не надо больше ничего отдавать, ты живой, и это главное. Он так благодарен был! Встал потихонечку! Полгода по больницам, ходит плохо еще, рука плохо слушается, но очень надеется восстановиться до конца…

Пару недель назад Олег что-то вспомнил про дядю Сережу, спросил у жены, как он там. Восстанавливается? Деньги-то думает отдавать, он же все не отдал еще?

— Я говорю, Олег, ну какие там деньги с него требовать, он вообще не в том состоянии сейчас, – рассказывает Надежда. – Но муж закусил удила! Пусть отдает долг, скажи ему, мол. Он и так задержал с отдачей на сколько времени. Если бы эти деньги лежали у нас на депозите, там бы уже с процентами было сейчас ого-го сколько…

Олег твердит одно – меня не интересует, мол, как и с чего родственники будут отдавать долг. Когда брали деньги, они ведь что-то думали? Если бы авария случилась сразу после того, как деньги были взяты – ну да, тут форс-мажор, тут можно было бы думать. А так – все сроки отдачи прошли еще за несколько лет до аварии! Пусть дачу продают, в конце концов!

Дача у стариков – смысл жизни и отдушина, дядя Сережа спит и видит, когда настанет весна, и он сможет поехать на дачу, отдыхать и восстанавливаться. Но Олег об этом и слушать не хочет.

— Нам, говорит, тоже деньги нужны! У нас двое детей! Нам квартиру расширять надо, машину менять, ей уже три года исполнилось… Иди и разговаривай, пусть возвращают!

Как быть в такой ситуации? Надежда привыкла слушаться мужа, конфликтовать с ним – не в ее правилах, да и не в ее интересах, по большому счету.

Но с какими глазами она сейчас придет к родственникам требовать деньги – после того, как уже простила долг? Сказать, извините, но муж против? Как-то это все некрасиво. Или нормально, взяли деньги – пусть отдают, и прошлые их заслуги и хорошие отношения раньше – это сейчас не аргумент?

Как вам ситуация? Что думаете?