— …Да все нормально бы было, если бы не эта Вера Николаевна, подружка свекрови! – раздраженно рассказывает двадцативосьмилетняя Дарья. – Вот зачем люди лезут в чужую семью со своими советами? Кто ее спрашивал вообще? Мы теперь все перессорились, полки в холодильнике разделили, сидим по своим комнатам, не разговариваем, свекровь всхлипывает там у себя за закрытой дверью, зато подруга ее довольна теперь. Звонит по три раза в день, обстановку разведывает, новые советы дает: держи, мол, оборону, не сдавайся!..
— Много лет назад, еще на заре семейной жизни, муж купил гараж, недорого, по случаю, – рассказывает тридцатипятилетняя Мария. – Свекровь тогда смеялась и пальцами крутила у виска – мол, зачем вам гараж, у вас и машины-то нет… Ну, машина вскоре у нас появилась тоже, а гараж оказался удобной штукой. Он теплый, капитальный, довольно просторный, муж хранит там запчасти, шины, лодку надувную, палатку, мангал, в общем, все то, что в квартире хранить негде. Со временем и свекровь с золовкой стали просить разрешения у мужа что-то положить в наш гараж. Мне это не особо нравилось, но муж у меня товарищ безотказный, пусть, говорит, полежат вещи, потом они их заберут. Ну ладно, пусть лежат, поначалу вещей было немного, и они особо не мешали…
— …И вот спустя десять лет он вернулся! – рассказывает про бывшего зятя шестидесятилетняя Анна Сергеевна. – Я была уверена, что Лида его с лестницы спустит, но нет! Она его простила! Я просто глазам своим не поверила – пустила к себе, живут вместе… Не знаю я, как на это реагировать! Я дочери говорю, может, и в ЗАГС с ним пойдешь во второй раз? А она мне – пока не знаю, мол, посмотрю еще на его поведение, но ничего не исключаю. Егор стал старше, изменился, многое осознал. Раньше он просто был не готов к семье, а теперь вот – в самый раз, мы оба повзрослели, бла-бла… Сидим с мужем оба в шоке. С одной стороны, не наше дело, конечно, Лида, наша дочь, взрослая женщина, у нее своя голова на плечах, и зачем лезть в ее жизнь. С другой стороны, в случае чего, к кому она побежит, как не к нам? Опять будем разруливать все, как одиннадцать лет назад?..
— Мои родители – люди довольно-таки обеспеченные, – рассказывает тридцатишестилетняя Лариса. – Всю жизнь работали, сделали каждый в своей области хорошие карьеры, получали неплохие деньги. Я их единственный ребенок, и мама с папой обеспечили меня всем. Выучили платно там, где я хотела, купили квартиру на старт, обставили мебелью. Дали хорошие деньги на свадьбу, моему мужу папа отдал свою машину. Себе, правда, новую купил, но и старая у него была вполне нормальная... На праздники всегда дарили хорошие подарки и мне, и мужу, когда я забеременела и родители узнали, что будет внук, помогли купить двушку без ипотеки, мама кучу вещей детских купила. Конечно, время от времени нам это припоминалось – мол, вот, мы вам и то, и это, и вот это, а вы все воспринимаете как должное…
— Я единственный ребенок у мамы с папой, к тому же довольно поздний, – рассказывает двадцатисемилетняя Надежда. – Соответственно, родители мои уже в возрасте, им под семьдесят. Много в меня вложили и сил, и средств, и души. Выучили, на ноги поставили – теперь я чувствую себя обязанной помогать маме с папой, благо, повезло устроиться на хорошую работу, и зарабатываю я довольно неплохо. В последнее время вообще все на себя взяла: квартплату, телефоны, продукты им заказываю, одних лекарств каждый месяц выкупаю тысяч на пятнадцать. Мама тут как-то обмолвилась, что и пенсию они с отцом не тратят почти, все идет на счет, копится. Ну ладно, думаю, пусть будет НЗ, пригодится…
— …Сестра довольно рано развелась, вернулась с дочкой из Москвы, где жила с мужем, к маме в Ярославскую область, и всю жизнь они живут втроем, – рассказывает сорокапятилетняя Людмила. – Бывший муж ее ребенком не интересовался, родня с его стороны тоже про девочку и думать забыла. Но недостатка внимания у племяшки не было, она с детства жила под пристальнейшим контролем бабушки. Как сейчас говорят, гиперопекаемый ребенок. В школу за руку водили, ранец ей собирали, уроки проверяли. Бабушка у плиты стояла, котлетки делала, как Дашенька любит, супчики варила свеженькие каждый день. Сестра, со своей стороны, старалась, чтобы у девочки все было. Гаджеты, поездки, репетиторы… Девочка в школе почти отличницей была, хорошо сдала экзамены и поступила в московский институт, получила место в общежитии, поехала учиться и сорвалась…
— Сын говорит, так неудобно получилось с бабушкой, мам, – рассказывает сорокалетняя Ольга. – Она позвонила, спросила его, что бы ему хотелось на день рождения. Он ответил, что предпочел бы подарок получить деньгами, копит на ноут себе. Часть суммы у него уже есть, заработал сам. Бабушка спросила, сколько не хватает, сын ответил, что порядка сорока тысяч еще надо. И бабушка ему перевела сорок пять! Иди, говорит, и купи себе ноутбук – от нас с дедом в подарок. А сыну неудобно! Слишком большая сумма, говорит, как-то стыдно брать со стариков. Совестливый. Хотя наши бабушка с дедушкой – люди обеспеченные, не на пенсию живут, копейки не считают…
— …Начинали с мужем с нуля, на ноги вставали сами, – рассказывает тридцатишестилетняя Полина. – Он приезжий, к тому же из многодетной семьи, три младших сестры у него еще. Меня мама растила одна. Поэтому надеяться на родителей нам не приходилось, с жильем помочь не могли ни мужу, ни мне. Справлялись сами – накопили первоначальный взнос, после свадьбы взяли квартиру в ипотеку, расплачивались. Оказалось, что ежемесячный платеж – это практически зарплата мужа на тот момент. В итоге его зарплату отдавали за ипотеку, а жили на мои – питались, оплачивали коммуналку, проезд, связь, одежду-обувь покупали и все прочее. Дочка родилась, я даже в декрете толком не сидела, работала на удаленке, благо, вся наша контора из-за пандемии перешла на такой режим. С ребенком мне помогала моя мама…
— …С личной жизнью Анюте не везло просто катастрофически! – рассказывает про подругу Мирослава. – Вот вроде все при ней: симпатичная, неглупая, хорошо одетая, ухоженная – но как-то не обращали на нее внимания мужчины. И не то, чтобы это для нее было прямо катастрофой, но как-никак двадцать девять лет исполнилось, а еще ни одних серьезных отношений за плечами. Она реально спрашивала меня уже – скажи честно, что со мной не так? Да все с ней так! Живет в своей студии, одна, без родителей, работает, хозяйка хорошая, добрая, дома не сидит, общительная, старается быть на людях. А толку никакого!..
— …Эта Ира, ну, жена старшего брата мужа, невестка моя, она какая-то странная, – вздыхает тридцатилетняя Маргарита. – Заявила, что она с работы уволилась из-за меня! Я чуть не упала вообще… Она всерьез рассчитывала, что я буду с их ребенком сидеть. Так обрадовалась, когда узнала, что я в сентябре в декрет выхожу – а ее декрет как раз в сентябре заканчивался, ее ребенку три года исполнилось. Ну все, решение проблемы нашла! А что тебе, говорит, трудно, что ли, ребенок уже большой, дашь ему конструктор, пластилин, фломастеры, игрушки какие-нибудь – и занимайся своими делами, за ребенком просто присматривай, можешь мультики включить в крайнем случае. Разумеется, я отказалась наотрез, зачем мне это надо? Ира была в жуткой обиде, как же так, ребенок ее в сад ходить не смог, ей пришлось сидеть с ним дома самой, денег в семье не хватает, ибо у них ипотека. Это нам хорошо, мы свою ипотеку уже выплатили…
— Отношения со свекровью у нас были ровные и спокойные, – делится тридцатитрехлетняя Оксана. – Случались, конечно, молчаливые разногласия в каких-то ситуациях, это нормально, я считаю, люди мы разные и друг друга в родственники не выбирали. Поэтому стараюсь вести себя вежливо, в бутылку не лезу, послушаю, кивну и делаю по-своему. Благо, вместе со свекровью мы не жили никогда. Она в дальнем Подмосковье, мы с мужем в Москве, сначала снимали пару лет квартиру в аренду, потом ипотеку взяли. Так что с его мамой до последнего времени виделись редко, в основном по телефону общались. Но полгода назад она заболела, диагноз довольно серьезный, и было принято решение, что лечиться она будет в столице. Отлежала в московской больнице, теперь то и дело приезжает к нам на обследования и реабилитации и живет по несколько дней…
— У мамы с ее сестрой всю жизнь были просто замечательные отношения, многим на зависть, – рассказывает двадцатишестилетняя Жанна. – Одной шестьдесят один, второй пятьдесят девять, у обеих по дочери. Хотя у нас с двоюродной сестрой разница семь лет, но все равно мы были неразлучны в детстве, родители всю жизнь дружили семьями, все праздники вместе справляли. Тетя Аня была моей крестной, а мама крестила ее дочь Вику. Никогда никаких ссор и недомолвок между ними не было, даже наследство своих родителей мама с тетей разделили без единой обиды. Дачу бабушкину, например, так и вовсе делить не стали, все время тусили там все вместе. Встречались, созванивались, общались не только по праздникам, но и просто так…
— …Бывший муж мать свою боготворил и оправдывал всегда и во всем, мама – это святое, – вздыхает тридцатипятилетняя Евгения. – Постоянно ей звонил, отчитывался: что ел, что надел, чем занимался, куда ездили, фотки слал, в выходные тащил меня к маме. Поначалу я ездила, но потом стала пытаться отлынивать от этой обязанности, и мужа убеждать остаться. Дома куча дел, у меня тоже как бы есть родители, да и вообще, неужели двум молодым супругам в свободный от работы день нечем больше заняться, нежели как ехать на другой конец города на обед к маме, учитывая, что готовит она, мягко говоря, так себе? Но муж был непреклонен – надо к маме, мама одна, тоскует, ждет нас…
— Вместе с мужем четыре года, из них полтора в законном браке, – рассказывает тридцатичетырехлетняя Дарья. – Живем втроем, с моей дочкой шести лет, в двухкомнатной квартире, принадлежащей тоже мне. У мужа есть студия, он сдает ее в аренду, деньги вкладывает в семью. Муж – человек очень хороший, добрый, ответственный, порядочный, с дочкой моей наладил хорошие отношения, она его стала звать папой. Вплоть до последнего времени уговаривал меня на общего ребенка. Я не очень бы хотела рожать, если честно. Дочка досталась мне непросто, были тяжелые роды, после них меня парализовало на полгода, еле очухалась. Собственно, потому и с первым мужем расстались, отношения испортились на фоне всего, он оказался не готов это вывозить… Но умом я понимала, конечно, что нынешнему мужу свой кровный ребенок нужен. Была готова рискнуть, с тем условием, что сама рожать не буду, пойду на кесарево, муж был согласен на все условия и готов все оплатить. Но теперь вот вся жизнь встала с ног на голову: внезапно несколько месяцев назад мы узнали, что у мужа есть дочь почти десяти лет…
—…Вот уже чуть ли не с Нового года эти разговоры: вот будет тепло, приедете с Митюшей к нам на дачу на лето! – жалуется тридцатилетняя Кристина. – Там свежий воздух, овощи свои, ягоды, зелень, свеженькие яички и парное молоко соседи продают. Ребенку нужно солнце, вон он у тебя бледный какой, за лето загорит, ты его не узнаешь. Говорю, что загорать не очень-то и полезно – она только руками машет, не слушай этот бред, всю жизнь у нас дети загорали, к концу лета были как негритята, только на пользу всем шло… В марте сын заболел, обструктивный бронхит был, очень тяжело перенес, долго кашлял – всю весну теперь слышу, надо на дачу! Только там спасение! Нужно укреплять иммунитет!