— Пять лет уже прошло с момента развода, а я вот только сейчас в себя прихожу, – делится Дарья. – Ну да, был поспешный брак. Мы встречались месяца четыре всего, а потом я узнала, что в положении. Как так получилось, сама не поняла. Сказала Никите, была готова к тому, что он пошлет меня подальше. А он внезапно обрадовался, засуетился, сказал, что поженимся, ребенок должен расти в семье.
— Договорились в выходные встретиться у мамы на даче, она звала, очень хотела внуков увидеть, – рассказывает Елизавета. – Собрались, приехали, мы с мужем и дочкой, брат Максим с семьей, у него две девочки. Старшей почти четырнадцать, второй одиннадцать. Все вроде нормально, мама вокруг внучек хлопочет, только смотрю, Макс со своей Алиной носы друг от друга воротят. Я улучшила момент, спрашиваю его потихоньку, вы поссорились, что ли? А он – да я сам не знаю. И да, и нет. Сам, говорит, ничего не понимаю, живу чужой жизнью, как во сне…
— Я укладывала ребенка, у нас, к сожалению, в последнее время это небыстрый процесс, – рассказывает Маргарита. – У сына режутся зубы, он очень беспокойный. Наконец, он заснул, я тоже задремала. Слышала сквозь сон какое-то движение в квартире, муж куда-то пошел, свет включил в коридоре, разговаривает с кем-то. Думаю, надо посмотреть, что происходит. Вышла из комнаты, и муж мне: «Встала? Ну, иди на кухню, у нас гости». Какие еще гости, думаю, времени двенадцать ночи. Смотрю, а это Вика с детьми, младший спит в одеяле, старшая рядом жмется. Вот уж кого не ожидала увидеть, если честно…
— А я Наташке говорю, не надо бояться, – горячо рассказывает матери Марина. – Ни одна женщина с ребенком еще не пропала, с голоду не умерла. Я сама, говорю, десять лет назад ушла от мужа с двумя маленькими детьми, выплыла! Всего сама добилась. Никто мне не помогал!
— Он отличный парень, Наташка. Умный, добрый, надежный, всегда готов помочь. Собак любит, в приюте помогает, пристраивает щенков…
— Я вообще в шоке, не верю, как так? – рассказывает Татьяна. – Но врач говорит, никакой ошибки быть не может, это точно беременность. ХГЧ уверенно растет, сердцебиение прослушивается уже, вот так-то. Не думала, не гадала. До конца не понимаю еще, что с этим делать. Штормит меня, если честно. От мыслей «какое счастье!» до «зачем мне это надо вообще, я давно уже закрыла этот вопрос…»
— На тебя можно вообще хоть в чем-то положиться?! — обиженно выговаривала старшая сестра Катя Светлане по телефону. — Мы же с тобой за три месяца договорились, все обсудили. У мамы юбилей, дарим поездку в санаторий, на море, с меня проживание и питание, мне это в круглую сумму обернулось, между прочим. С тебя – оплата процедур, по возможности. И что в итоге? Мама там, в этом санатории, ждёт процедур, а ты нам сейчас на голубом глазу заявляешь, что у тебя денег нет. Три тысячи скинула! Три! Это что, насмешка? Светка, ну ты хоть бы интернет открыла, посмотрела цены. Этого не только на процедуры, на мороженое-то не хватит!
— Я прям ото всех это слышу: «Ты должна сейчас все проблемы выбросить из головы, думать только о ребёнке», – жалуется Оксана. – А как это вообще делается? Может, у них есть кнопка какая-то? Или особый тумблер в голове? Нажал – и удалил все негативные мысли. Остались только розовые единороги. Было бы здорово, да. Жаль, у меня такой кнопки нет…
— Я же не сумасшедшая, правда?.. — Катя утирала глаза краем рукава. — Он сам говорил, что любит. Что я ему близкий человек. И всё у нас по-настоящему. Помогал, заботился, был очень внимателен. К маме моей ездили вместе, он ее просто очаровал, посоветовал ей эндокринолога хорошего, своего коллегу. На дачу к нам приезжал…
— …Ну сколько можно ждать, Серёж? Мне уже тридцать два!
— И что? А мне тридцать три, и я вообще пока не готов. Мы даже толком не обустроились еще… Да, ремонт сделали, но до уюта нам ещё далеко — мебели не хватает, холодильник еле живой, посудомойку бы...
— Сынок, ну я тоже так не могу! Катя твоя в глаза не смотрит, разговаривает сквозь зубы, ребенка сунула мне в руки и ушла из комнаты. Да еще дверь закрыла!.. Вчера ее мать приходила в гости, они вдвоем сидели на кухне, пили чай, меня даже не позвали. И это не первый раз, между прочим. Катя теперь никогда мне и чашки чаю не предложит. «А что вам, говорит, не нравится, Серафима Алексеевна? Вы здесь не в гостях, а на работе. Мы вам деньги платим!». Относится, как к прислуге…
— Мам, может, сегодня они у себя переночуют, а? — осторожно спросила Юля, глядя, как мама привычно уже готовит спальные места для трёх внуков. Младшим девочкам двух и четырех лет стелет на диване, старшему, двенадцатилетнему Петру, ставит раскладушку. А им, московским гостьям, Юле и ее восьмилетней дочке Лере, достается большой надувной матрас в зале.
— Представляешь, — сказал Инне муж за ужином, — У нас сегодня на работе Анна Сергеевна из бухгалтерии в декрет ушла. Уж от кого-от кого, а от нее никто не ожидал вообще. В январе ей сорок пять исполнилось, поздравляли. Баба ягодка опять… И вот сейчас она опять всех собрала, написала в чат, коллеги, мол, сегодня мой последний рабочий день перед декретным отпуском. Пиццу заказала на всех…
— Мать просто совсем с ума сошла! — Вера глотнула кофе, бросила взгляд на детскую площадку, где на качелях сидел её сын. — Этот Антон на десять лет ее младше по возрасту. Но это как бы полбеды еще. Главное – он женат, и у него ребенок трех лет. А мама ведет себя как ненормальная. К себе в дом его приводит, к моему ребенку подпускает…
— Честно говоря, я в тупике, – вздыхает Игорь. – Не понимаю, что делать. Сереже только восемь лет, это еще даже не пубертат. Он мне не родной сын, но я его растил и воспитывал. Жена говорит, что папаша у него своеобразный – но ведь он никак не взаимодействовал с ним в сознательном возрасте! Мы растили его с женой вдвоем, учили только хорошему, кроме меня, другого отца он не знает… Но такое впечатление, что в нем нет ничего от нас вообще. Постоянное вранье, лень, агрессия ко всем. Неужели воспитание ничего не значит?